Армен Ханбабян Президент Туркмении Сапармурат Ниязов отказал послу Германии в Ашхабаде Хансу Гюнтеру Маттерну в просьбе предоставить ВВС его страны опорный пункт для самолетов, оказывающих содействие международному контингенту в Афганистане. При этом Туркменбаши сослался на нейтральный статус Туркмении, который налагает на нее "определенные обязательства перед международным сообществом". По словам министра иностранных дел Туркмении Рашида Меридова, которого цитирует РИА "Новости", Ашхабад "будет принимать участие в антитеррористической операции в Афганистане лишь в сфере оказания гуманитарной помощи". По данным местных источников, в настоящее время количество гуманитарных грузов, направляемых в Афганистан из Туркмении, превышает масштабы помощи, которая поставляется через Таджикистан и Узбекистан.
По мнению наблюдателей, позиция, занятая в этом щекотливом вопросе туркменским руководителем, продиктована рядом обстоятельств. Ниязову, конечно, хорошо известно, что продолжающееся расширение западного военного присутствия в регионе Центральной Азии начинает вызывать нескрываемое раздражение достаточно влиятельных российских политических кругов. Так, например, спикер Госдумы Геннадий Селезнев, посетив на днях регион, дал понять, что Москва может "применить вето" в отношении развертывания американских сил в Центральной Азии. Возможно, готовясь к предстоящему визиту в Москву, с которым Туркменбаши связывает надежды на достижение выгодных Ашхабаду решений в вопросе о разграничении на Каспии, Ниязов решил таким образом продемонстрировать лояльность Кремлю.
Данная версия, однако, представляется по крайней мере неполной. Есть данные, что посетивший на днях Ашхабад руководитель российского внешнеполитического ведомства Игорь Иванов не только обсуждал вопросы борьбы с международным терроризмом, но и прозрачно намекнул Ниязову, что, при всем уважении к нейтральному статусу его страны, Москва приветствовала бы участие Туркмении в антитеррористической операции "как на двусторонней, так и на многосторонней основе". Если так, то очевидно, что процесс усиления западного военного присутствия в "южном подбрюшье" Содружества рассматривается Кремлем как фактор, не только не угрожающий национальной безопасности, но и способствующий ее укреплению. Проще говоря, современная "Антанта" в ЦА лучше, нежели талибы и бен Ладен. Косвенным образом об этом свидетельствует и позиция остальных стран региона, которые, как известно, охотно предоставили силам стран НАТО не только воздушные коридоры, но и базы для дислокации наземных войск.
Тут, впрочем, имеется существенный нюанс. Узбекистан, Таджикистан и Киргизия все последние годы крайне негативно относились к режиму талибов в Кабуле, поскольку с полным основанием видели в нем смертельного врага, постоянно угрожающего самому их существованию. Напомним, что "Талибан" открыто культивировал все оппозиционные узбекским, таджикским и киргизским властям силы, а боевики движения, ведомые руководителем военного крыла Исламского движения Узбекистана Джумой Намангани, многократно вторгались в Киргизию и Таджикистан, имея целью прорваться в Ферганскую долину, где они надеялись основать так называемый Исламский халифат. Поэтому активное участие Ташкента, Бишкека и Душанбе в акции возмездия вполне объяснимо. Тем более что первыми к антиталибской коалиции из стран СНГ примкнули не государства ЦА, а Россия, и опасений оказаться между "кремлевским молотом" и "вашингтонской наковальней" у центральноазиатских лидеров в этой связи не возникло.
Между тем официальный Ашхабад всегда поддерживал с режимом талибов вполне нормальные, даже добрососедские взаимоотношения. Туркмения с самого начала без энтузиазма отнеслась к антитеррористической операции в Афганистане, что, по некоторым данным, стало причиной заметного охлаждения между Вашингтоном и Ашхабадом. В свете этого вполне вероятно, что Туркменбаши уже в ближайшее время попытается укрепить и без того достаточно прочные двусторонние связи с Ираном и Китаем, поскольку иначе стране может грозить постепенная международная изоляция. Но проблема в том, что Тегеран видит в Ашхабаде союзника в вопросе о разграничении на Каспии. И если Ниязов в ходе визита в Россию проявит в этом вопросе недостаточную гибкость, иранская сторона будет, мягко говоря, сильно разочарована. Что, в свою очередь, создаст для туркменской дипломатии проблемы, сопоставимые по последствиям с теми, которые неизбежно вызовет недовольство Вашингтона.
