Милрад Фатуллаев Когда президент Ингушетии Мурат Зязиков обратился к администрации Чечни, миграционной службе, МЧС и федеральному Центру с предложением определиться наконец с численностью чеченских беженцев в Ингушетии, ответственные лица согласовали, что таковых на начало лета 2002 года насчитывается 167 тыс. На том и остановились. До этого многочисленные федеральные и местные структуры и международные организации настаивали на 200 и более тыс. "Лишних" оказалось почти 30 тыс. человек.
Однако мало кто заметил, что, несмотря на сокращение общего количества беженцев по сравнению с данными международных организаций, их количество возросло, если сопоставлять с сентябрем 2001 года. Тогда официально зарегистрированных беженцев в Ингушетии насчитывалось 148 тыс. Их численность возросла вопреки многочисленным заявлениям о возвращении и принятому Центром решению о прекращении регистрации беженцев после марта 2001 года, когда боевые действия считались завершенными. Вернуть беженцев не удалось даже на бумаге.
Это реальная цена многочисленных спекуляций вокруг темы возвращения беженцев, их количества и сроков. О практическом возвращении в Чечню можно было говорить только летом текущего года, когда на родину вернулись более 70 тыс. человек. Но осенью этот процесс вновь остановился. Или был остановлен. В Чечне уже нет мест для размещения вновь прибывающих: предназначенные для беженцев почти 10 тыс. мест в пунктах временного размещения премьер республики Станислав Ильясов решил передать беженцам из Надтеречного района. Еще несколько тысяч обитателей брезентовых палаток остались зимовать в Ингушетии.
Уже наступили холода, и это значит, что репатриация беженцев возобновится только весной следующего года. Не дожидаясь обнадеживающих сообщений из Чечни, администрация Ингушетии предпринимает дополнительные меры для оказания поддержки возвращающимся. Им предоставляются единовременные "подъемные" в 10 тыс. рублей, выданное государством для проживания в лагерях имущество, новая палатка, транспорт, сопровождение до места постоянного проживания. За ними сохраняется право получать гуманитарную помощь, но уже на территории Чечни. Тем же, кто еще не надумал возвращаться, Магас предлагает переселиться из палаточных лагерей в частный сектор. При этом средства, которые отпускаются на содержание палаточных городков, будут направляться на оплату найма жилья.
Но этих мер недостаточно только потому, что главное препятствие невозвращения чеченцев на родину находится в самой мятежной республике. Это - отсутствие безопасности. Людей не пугает даже отсутствие работы, слабая образовательная и медицинская база, а пугают "случайные" попадания снарядов в села и массовые "зачистки". Не исключено, что если ситуация в Чечне не изменится, то определяться с окончательной численностью беженцев в Ингушетии придется еще не раз.
