19.01.2006
Машина от Булонского леса по дороге из Парижа в Версаль доставит вас через какие-то от силы двадцать минут в городок Сель-Сен-Клу, где направо покажет стрелка - "Datcha Turgenev", не вилла, не "шато", а именно так, по-русски: дача. Здесь Сена, только что виденная нами в Париже, делает крутой поворот, а на лесистой горе мы и в самом деле увидим маленькую деревянную дачу, купленную Тургеневым недалеко от дома пошикарнее, что уверенно разместился на ровной земле под горой.
19.01.2006
Машина от Булонского леса по дороге из Парижа в Версаль доставит вас через какие-то от силы двадцать минут в городок Сель-Сен-Клу, где направо покажет стрелка - "Datcha Turgenev", не вилла, не "шато", а именно так, по-русски: дача. Здесь Сена, только что виденная нами в Париже, делает крутой поворот, а на лесистой горе мы и в самом деле увидим маленькую деревянную дачу, купленную Тургеневым недалеко от дома пошикарнее, что уверенно разместился на ровной земле под горой.
17.03.2005
Чингиз Айтматов вписан в историю трагического века, века, завершающего мифологическое осознание цивилизации. Здесь он, если брать писателей мирового значения, находится в одной компании с Томасом Манном, Кафкой, Камю, Кортасаром. Ум наш в смятении не оттого, что знание перевернуло мир, а оттого, что не может смириться с этим переворотом. К этой мысли надо привыкнуть. Смятение пройдет. "Надо переделать целую культуру", - записывает Камю. Культура переделывается на наших глазах, но мы этого не замечаем, А чему удивляться? Книги Коперника и Галилея оставались под спудом три века Подождем и мы.
17.03.2005
Чингиз Айтматов вписан в историю трагического века, века, завершающего мифологическое осознание цивилизации. Здесь он, если брать писателей мирового значения, находится в одной компании с Томасом Манном, Кафкой, Камю, Кортасаром. Ум наш в смятении не оттого, что знание перевернуло мир, а оттого, что не может смириться с этим переворотом. К этой мысли надо привыкнуть. Смятение пройдет. "Надо переделать целую культуру", - записывает Камю. Культура переделывается на наших глазах, но мы этого не замечаем, А чему удивляться? Книги Коперника и Галилея оставались под спудом три века Подождем и мы.
