13.10.1999
На исходе нашего века пора дать ему имя, хотя бы лишь для того, чтобы обозначить для себя меру его обжитости (и изжитости!). Чтобы приручить его, одомашнить. Ведь не ходить же ему вечно в шеренге под номером ХХ... - хотя была бы заслуженной и такая месть веку, превратившему миллионы своих сыновей в лагерную пыль, в шеренгу без имен, в числовой ряд. Но о покойном - либо хорошо, либо ничего, а ведь век уже тяжело дышит на смертном одре. Дать веку имя собственное - значит достойно его завершить, вежливо распрощаться и приготовить его ко встрече с памятью потомков, с будущими судьями и исследователями.
