В коротких штанишках

Сегодня в институте есть отдел экономики искусства и культурной политики, который призван заниматься целенаправленно проблемами и особенностями арт-рынка. Причем с надеждой на далеко идущие последствия: как рассказала Сиповская, существующий в ГИИ отдел свода памятников вносит изменения в законодательство, связанное с охраной культурного наследия, не исключено, что и отдел экономики искусства сможет в будущем повлиять на улучшение по многим волнующим антикваров вопросам.

Как вспомнил директор российского отделения аукционного дома Sotheby's Михаил Каменский, еще в 1980-е в ГИИ подобные темы пресекались. Да и сегодня, как отмечают антиквары, государственные институции и прежде всего музеи по старой советской привычке не стремятся к сотрудничеству с частными галереями. Несмотря на то что последние проводят значительную искусствоведческую работу, открывают новые имена и вещи, выпускают исследования и каталоги, сохраняют и реставрируют, продают, а иногда и безвозмездно передают работы в эти же самые музеи. Советская пропаганда поработала на славу, создав антиквару не слишком благостный образ, который и по сей день отпугивает музеи. Вместе с тем тема взаимодействия музеев и антикварного рынка настолько острая и актуальная, что нуждается в отдельной дискуссии. Ведь, как отметил завотделом экономики искусства ГИИ Александр Рубинштейн, наука связана с рынком гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд: искусствоведение влияет на предпочтения покупателей, что, в свою очередь, определяет спрос на рынке. 

В проблеме взаимодействия музеев и рынка важен не только вопрос совместных исследовательских и выставочных проектов или, например, сотрудничество ученых с аукционными домами (в каталогах торгов появляется все больше серьезных исследовательских статей). Была и остается такая наболевшая проблема, как экспертиза, о которой напомнила директор галереи «Элизиум» и вице-президент по экспертизе ICAAD Марина Молчанова. Она отметила, что сегодня в России нет ни одной организации, которая могла бы проводить полноценную экспертизу, включавшую искусствоведческое исследование и технологическую часть. Кроме того, остается открытым вопрос об ответственности экспертов, которые в отличие от антикваров не рискуют своими деньгами. Чтобы как-то обезопасить себя от недобросовестных экспертов, ICAAD уже несколько лет проводит сертификацию специалистов, которым доверяют антиквары (на сегодня в этом списке 46 человек). Коллеги подтвердили, что экспертиза – это та область, которую еще придется изучать и разрабатывать.

Впрочем, в том, как изучать и исследовать художественный рынок при отсутствии самого главного в экономике – цифр, не совсем ясно. Это представляется затруднительным, ведь основные подсчеты в других странах мира ведутся по налоговым документам. Ситуацию в России даже нет смысла комментировать – показатель более чем необъективный. С трудом можно использовать и таможенную информацию, так как декларируется не все, и очевидно, что импорт в последние несколько лет заметно упал – клиенты предпочитают хранить свои коллекции на Западе. (Кстати, мучительный для многих антикваров и рынка в целом вопрос несовершенства российского законодательства в области ввоза и вывоза произведений искусства также вскользь поднимался на круглом столе). Однако вице-президент «Газпромбанка» Марина Ситнина отметила, что арт-рынок – это все же рынок с экономической точки зрения и для него применимы все те же механизмы оценки и инструменты исследования, давно разработанные в мировой практике и применимые даже в такой ситуации закрытости, какая существует в России.  Многочисленные индексы, например, такие как индекс потребительской уверенности, не требуют данных открытых торгов. Михаил Каменский также рассказал, что мировые аукционные дома имеют свою закрытую внутреннюю статистику. Согласно ей русские клиенты занимают третье место по покупкам после китайских и американских. Они предпочитают прежде всего русское искусство, а также импрессионистов и модернистов, реже старых мастеров. Но каковы на самом деле обороты российского рынка, подсчитать не представляется возможным. Цифра в 1% (доля российского рынка от мирового), которая периодически возникает в западных исследованиях, более чем условна. 

Ее условность подтвердило выступление представителя интернет-портала «Молоток» Алии Бирюковой, пожалуй, самое информативное на всем круглом столе. Оказалось, что 60% продаж этой интерактивной ярмарки составляют антиквариат и предметы коллекционирования. Цифры удивили: если в 2009 году оборот антикварных продаж на портале составлял 900 млн. руб., то в 2012 – уже 1,7 млрд. руб. (57 млн. долл.). Только одной нумизматики на портале было продано на 541 млн. руб., предметов декоративно-прикладного искусства на 242 млн. руб. Дальше идет букинистика, фалеристика и т.п. Разумеется, живописи в этом списке нет и не может быть – всем понятно, что это та область, в которой покупки без непосредственного контакта с работой чреваты обманом. Кстати, за продажу фальшивок портал ответственность не несет – вся она ложится на плечи продавцов и скорее покупателей, которым стоит быть внимательными. Для мирового рынка суммы не такие уж внушительные, но, учитывая, что через Интернет в основном продаются вещи низкой, реже средней ценовой категории, есть чему удивляться. Из последних дорогих покупок спикер привела в пример пару банкнот, проданных за 4 млн. руб. и старопечатную книгу (800 тыс. руб.). Количество покупателей на портале растет в год на 20–25%. Вероятно, такая востребованность связана с недостатком в нашей стране традиционных блошиных и антикварных рынков разного уровня, каких в большинстве европейских стран существует множество. Романтика первооткрывателя переносится сегодня на просторы Интернета. 

Между всеми серьезными цифрами, волнующими проблемами и неутешительными выводами ободряющей юмористической нотой прозвучала реплика Михаила Каменского. Он выдвинул любопытный и не лишенный сарказма тезис о том, что выбор той или иной области коллекционирования обусловлен в нашей стране вовсе не экономическими предпосылками, а политической коньюнктурой. Так, сторонники медведевской модернизации предпочитают современное искусство и авангард, а люди, поддерживающие экономическую политику Путина, выбирают русский реализм. Так что предпочтения в живописи несут в себе скрытые политические ассоциации, а эстетика так или иначе связана со склонностью или несклонностью к реформам. Преобладание коллекционирования реалистической живописи, по мнению спикера, говорит о потере веры в оптимистическое развитие страны. Аудитория встретила гладко скроенную речь Каменского смехом и аплодисментами, а удачный юмор разрядил начавшую накаляться обстановку. 

Закончился круглый стол несколько утомительно. Что делать со всем обозначенным комплексом проблем, осталось неясным, единственное, что стало очевидным, – этот круглый стол далеко не последний. Обсуждать все – от вопросов законодательства до недобросовестных каталогов и выставок, содержащих фальшивые произведения искусства, призывают сами антиквары, первые, кто заинтересован в улучшении атмосферы и структуры художественного рынка в нашей стране. Тем более что уже сегодня вечером в  Центральном доме художника открывается очередной Российский антикварный салон, слет, на котором у галеристов пусть кулуарно, но есть возможности для дискуссий и совместного поиска дальнейших путей развития молодого российского арт-рынка, где, по замечанию галериста Ильдара Галева, мы все еще ходим в коротких штанишках.