Юлия Виноградова В конце прошлой недели в помещении Россвязьохранкультуры состоялась презентация четвертой части каталога подделок произведений живописи. Очередной том вышел так поспешно, что на презентацию не успели собрать даже достаточного количества журналистов – зал был почти пустой. Похоже, успеть надо было непременно к началу весеннего Российского антикварного салона. Когда на пресс-конференции, посвященной его открытию, заместителя руководителя Россвязьохранкультуры Анатолия Вилкова спросили, зачем же выпуск скандальных книг так настойчиво приурочивается к событию, которое должно быть праздником в мире российского антиквариата, он удивленно ответил: «Да мы как-то не задумывались». И вообще презентация происходит не на салоне – это совершенно отдельные, никак не связанные события. Зал разразился хохотом.
Конфликт Конфедерации антикваров и арт-дилеров и Россвязьохранкультуры очевиден. Писать об этом уже надоело, ведь ситуация по-прежнему в мертвой точке и каждый тянет золотое одеяло на себя. Каталоги лишь подливают масло в огонь и делают проблемы антикварного рынка одними из самых обсуждаемых. При этом новый каталог (который в первые дни салона никто, кроме нескольких журналистов, чудом оказавшихся на пресс-конференции, не видел) ничем выдающимся не отличается – те же репродукции картин и снова никаких имен. А ведь после выхода третьей части было объявлено, что в следующем выпуске опубликуют не картины, а уже сами ошибочные экспертизы. На вопросы журналистов руководители проекта отвечали, что, мол, ничего такого они не обещали и вообще голословно обвинять людей нельзя. Вот соберем специальный совет, проведем проверку экспертов, тогда и имена называть можно. По сведениям руководителей проекта, на сегодняшний момент опубликовано 789 работ, из которых 296 – парные. На 96 из опубликованных работ Третьяковская галерея выдала ошибочные заключения и ошибки свои признала. Часть работ – из архива Владимира Петрова (кстати, совершенно непонятно, когда и как одному уже немолодому человеку удалось проштудировать тысячи аукционных каталогов за много лет в поисках аналогов фальшивок). Откуда взялись все остальные работы? Странная получается ситуация: вещи опубликованы на бумаге как поддельные, а кто ответственен за эти выводы – не ясно. Вот и получается, что, видя каталоги, все начинают ругать экспертов без разбора – и тех, кто действительно заслужил, и профессионалов высокого уровня и безупречной репутации. Уничтожая таким образом институт экспертизы окончательно.
Конфедерация антикваров и арт-дилеров, в свою очередь, распространила очередное открытое заявление, на этот раз как никогда эмоциональное. Мнение антикваров по-прежнему очень жесткое – чистка рядов должна происходить силами самого профессионального сообщества. Несоответствующие будут изгнаны, достойные – прославлены. То есть как на Западе, где специалисты, стремясь сохранить стабильность своего рынка, «не спешат обнародовать свои и чужие экспертные ошибки». Антиквары снова подчеркивают, что каталоги «дестабилизируют рынок», «покупатели полностью дезориентированы» и как следствие – не доверяют специалистам на российском рынке и обращаются к европейским аукционам (Sotheby’s и Сhristie’s здесь уже подсуетились и вовсю занимаются частными сделками). В этом смысле Конфедерацию поддержал и специальный гость салона президент CINOA Бо Кнатсон, который отметил, что никогда о каталогах не слышал, но публиковать поддельные работы на бумаге – не самая хорошая идея. Если и бороться с фальшивками, то по крайней мере с помощью базы в интернете, ведь мошенники всегда на шаг опережают нас. Такая электронная база может быть доступна всем специалистам. На Западе, кстати, существует и другая практика – организации выставок поддельных вещей. И вот на них-то уже любой желающий может сравнить истинные шедевры и их криминальные аналоги.
Впрочем, важнейшим достижением каталогов является как раз то, что они обострили вопрос музейной экспертизы до такого предела, что есть шанс, что замок, который строили годами, окончательно рухнет и на его руинах начнет возводиться новое здание, более устойчивое, открытое, цивилизованное. Как правильно отметил Владимир Петров, это не просто кризис экспертизы как одной из составляющей рынка, это кризис экспертизы как науки. Отсутствие самого института экспертизы, системы передачи и накопления знаний. И именно на формирование, возрождение этой науки и должны быть направлены главные силы.
Солидарны с этим и антиквары, которые считают, что сейчас важно помочь действительно профессиональным и грамотным экспертам, поддержать их, ведь «именно безошибочная профессиональная экспертиза является препятствием для появления фальсификаций». Конфедерация начала предпринимать конкретные шаги. На салоне были объявлены имена 12 экспертов, отобранных самими антикварами. Причем отбор был строгий, голосование тайное, и участвовали в нем все без исключения члены Конфедерации. В итоге отобрано всего 12 человек, которым доверяет большинство антикварного сообщества. 12 признанных специалистов, из которых только четверо – музейные работники, а остальные – сами антиквары, имеющие многолетний опыт работы и пользующиеся авторитетом среди коллег. По западному образцу, где арт-дилер со стажем и репутацией одновременно является экспертом. Напомним, что Россвязьохранкультура, в свою очередь, аттестовала уже несколько сотен музейных работников на возможность проведения независимой экспертизы. И аттестацию эту проводили все больше директора музеев, то есть чиновники от культуры, далекие от непосредственного контакта с искусством. В этой ситуации почему-то больше хочется прислушаться именно к антикварам, которые изо дня в день рискуют собственными деньгами и за долгие годы точно разобрались, кто из экспертов как работает.
