Юлия Виноградова Маастрихт – старейший город Нидерландов, столица северной провинции Лимбург. Здесь сходятся воедино традиции сразу трех европейских стран – Голландии, Бельгии и Германии. Очаровательный старый центр Маастрихта с узкими улочками и голландскими кирпичными домами как в зеркале отражается на другой стороне реки огромным выставочным центром MECC (Maastricht Exhibition&Congress Center), который во многом организует жизнь города – на его пространстве постоянно проходят международные и европейские выставки в разных областях. Каждый март MECC становится местом паломничества любителей старого искусства. Город покрывается флажками и афишами, и почти в каждом магазинчике вам непременно предложат рекламный буклет с пятью неброскими, но узнаваемыми буквами – TEFAF. Именно здесь, на севере Европы, проходит самая дорогая и изысканная международная ярмарка антиквариата The European Fine Art Fair.
Третий десяток
Первая ярмарка в Маастрихте состоялась в 1975 году, скромно называлась Pictura Fine Art Fair и была мероприятием локальным, не претендовавшим на международный уровень. Тогда в ней участвовали всего 28 голландских и бельгийских арт-дилеров, выставлявших исключительно живопись старых мастеров, ставшую впоследствии самым уважаемым разделом TEFAF и фактически ее символом. Затем ярмарка под разными названиями прошла еще четыре раза, и только с 1987 года было принято решение о ее ежегодном проведении. Год спустя в названии появилось слово «европейская» (к тому времени было уже 97 участников), и набиравшее обороты мероприятие переехало в только что отстроенное здание MECC.
С тех пор TEFAF не просто разрослась, но стала самой уважаемой и престижной ярмаркой. Ее организаторы объединились в специальный фонд, который и занимается проведением ярмарки и включает самых уважаемых европейских арт-дилеров. В этом году ярмарка разменяла свой третий десяток.
Более всего TEFAF дорожит своей репутацией, поэтому попасть на нее в качестве участника очень сложно. Кроме того что каждая галерея должна иметь «чистую» историю, каждое из заявленных ею произведений проверяется особой экспертной комиссией, состоящей из более сотни специалистов из разных стран. Стандарты TEFAF строги: все должно быть высокого качества, не иметь поздних включений и доделок, не подвергаться реставрации, за исключением расчистки. На мебели не должны быть заменены фанеровка и золочение, книги должны быть полные, в родных переплетах и датироваться не позже 1850-х годов, часы должны ходить и бить (и выполнять другие функции, если им это положено), зеркала обязаны иметь оригинальные рамы. Китайское и японское искусство предпочтительно должно датироваться до 1900 года, а вот русские иконы признаются достойными только ранее 1917 года.
Соответствовать подобным строгостям удается каждый год примерно равному количеству галерей, часть из которых участвуют в ярмарке уже много лет. В этом году участников 227 – больше всего из Великобритании (53), Нидерландов (38), Германии (32) и Франции (25). Впервые было выделено специальное место для новичков – шести новым арт-дилерам позволили участвовать с маленькими пробными экспозициями в самой дальней зоне. Так на TEFAF впервые попали галереи из Праги и Киото.
Неудивительно, что на эту роскошь, которой позавидуют многие музеи, из разных стран приезжают посмотреть поклонники прекрасного. Количество посетителей TEFAF в последние несколько лет колеблется от 60 до 80 тыс. Как ни странно, организаторам такой интерес обычной публики не по душе – ежегодное поднятие цен на входные билеты призвано сократить их количество. TEFAF – ярмарка для профессионалов, работе которых могут помешать излишне любопытные посетители.
День первый, день главный
Официальное открытие ярмарки проходит в два этапа: первый день традиционно предназначен для прессы и специальных гостей, во второй билеты могут купить все желающие. Гигантская стоянка около центра на протяжении всех десяти дней работы ярмарки заполнена машинами уже с утра (это отдельная своеобразная выставка – здесь можно увидеть и последние достижения мирового машиностроения, и совершенно антикварные «Ягуары» и «Порше»).
Ранее утро до вернисажа предназначено для прессы – пока пусты коридоры и стенды и галеристы заканчивают последние приготовления, можно без помех осмотреть ярмарку и пообщаться. Но уже буквально через час перед входом выстраивается очередь из приглашенных гостей, MECC заполняется шумом, рукопожатиями, радостными поцелуями и приветствиями. Открытие TEFAF – это всегда праздник, а ее вернисаж изящен и учтив одновременно. Встречаются коллеги и конкуренты, старые клиенты и друзья. Они проведут на ярмарке несколько часов, в течение которых на стендах появятся заветные красные точки – «продано». Будут неспешно прогуливаться от стенда к стенду, вкушая изысканные угощения. Устрицы, фуа-гра, крошечные закуски призваны поддержать силы первых посетителей ярмарки на протяжении всего дня.
К вечеру людей становится так много, что с трудом пробираешься по коридорам. Несмотря на это, не видно никакой особенной охраны, большинство шедевров расставлено просто, без какой-либо защиты и чехлов. Кажется, что одного неверного движения достаточно, чтобы на пол полетел утонченный дельфтский фарфор или, например, хрупкие восковые цветы XVIII века, которые выставляет миланская галерея Piva. Удивительно, но здесь ничего не бьется. Кроме, пожалуй, бокалов с шампанским – на удачу. Правда, во время вернисажа на одном из стендов с античной археологией сработала сигнализация. Но она даже не привлекла внимания и была воспринята как обычное недоразумение.
Первый день всегда приносит серьезные результаты и большие сделки, ведь на открытие приглашают самых уважаемых коллекционеров и щедрых клиентов. Так, например, уже на вернисаже были проданы «Пастораль с Купидоном» Франсуа Буше у лондонской Stair Sainty Gallery и триптих Иоахима Патенира у галереи Weiss.
Что, где и за сколько
Огромное пространство TEFAF похоже на настоящий город. Здесь есть свои улицы и площади, свои кафе, клумбы и фонтаны, уличные музыканты, полиция, «скорая помощь». Есть и свои излюбленные места для встреч – их назначают на Place de la Concorde или Trafalgar Square. На бульварах можно отдохнуть под березками в окружении ярких анемонов, которые в этом году сменили традиционные голландские тюльпаны.
Одновременно TEFAF напоминает и шахматную доску, где расположение фигур имеет огромное значение. Самые престижные и знаменитые галереи занимают обширные стенды вдоль центральных Champs Elysees и Faubourg Saint Honore, экспоненты поскромнее располагаются в глубине. Перемена мест всегда означает перемену статуса, как, например, в случае с маастрихтской галереей Noortman. В этом году она лишилась самого лучшего и обширного стенда: после смерти своего владельца – знаменитого антиквара и одного из основателей TEFAF Роберта Нортмана – галерея принадлежит аукционному дому Sotheby’s.
Начинавшаяся с живописи старых мастеров, теперь TEFAF включает три гигантских самостоятельных раздела – старая живопись, декоративно-прикладное искусство и мебель, искусство XX века. Последний раздел, начавший потихоньку проникать на TEFAF давно, теперь разросся до одной четверти всего пространства выставочного зала. Здесь не только Пикассо, Миро, Леже, Матисс, Нольде, Магритт, ставшие современной классикой, но и Энди Уорхол, Жан-Мишель Баскиа, Фрэнсис Бэкон. Наряду с Жаном Арпом выставляются узнаваемые ржаво металлические скульптуры Бернара Вене и созданные буквально год назад стальные раскрашенные композиции Джона Чемберлена.
И все же главное на TEFAF – по-прежнему старая живопись. Признанная жемчужина ярмарки – «Мальчик с апельсином» Ван Гога висит на самом видном месте на центральной Place de Concorde в галерее Dickenson. Подойти к полотну непросто: желающих полюбоваться на одно из последних творений мастера предостаточно. А вот приобрести его за 30 млн. долл. пока никто не решился. Не менее значительное место на стенде той же Noortman Master Painting занимает и крошечный автопортрет Рембрандта 1631 года, оцененный в 18 млн. евро. Галерея Colnagni из Лондона выставила работу Лукаса Кранаха Младшего «Филлис и Аристотель», которая всего месяц назад была продана на торгах произведениями старых мастеров Sotheby’s в Нью-Йорке за 4 млн. долл. Галерея хочет получить за полуметровую живописную работу 4,25 млн. евро. Из печатной графики неожиданной стоимостью в 2,5 млн. долл. выделяется знаменитая «Меланхолия» Альбрехта Дюрера на стенде нью-йоркской David Tunick. Их конкуренты из Kunsthandlung Helmut H. Rumbler из Франкфурта-на-Майне, также представившие замечательную подборку классической печатной графики, считают такую стоимость явно завышенной. Галерея Robiant+ Voena поместили в каталог TEFAF полотно Гвидо Каньяччи «Лукреции», триумфальной продажей которого год назад отметил свой юбилей венский Dorotheum (работа была продана за 1,4 млн. евро и на сегодняшний день является самым серьезным рекордом аукционного дома). По неизвестной причине полотно в экспозицию TEFAF так и не попало.
Раздел декоративно-прикладного искусства, скульптуры и мебели, как правило, демонстрирует не просто набор вещей высочайшего качества, но и интересные экспозиции, дизайнерская составляющая в которых также велика. Стильная экспозиция – один из залогов успешной продажи декоративно-прикладного искусства, неудивительно, что каждый старается сделать ее либо тематической (как, например, дворцовая мебель парижской галереи Kraemer или кабинеты XVI–XVII веков у мюнхенской Kunstkammer Georg Laue), либо оформить максимально выигрышно. Нашла свое воплощение тенденция последних лет – сочетать в одной экспозиции антикварные предметы и современное искусство. На стенде бельгийской галереи Axel Vervoordt первобытная и античная скульптура великолепно смотрятся вместе с полотнами Лучио Фонтаны. Столь же гармоничную эклектику использовала и Flore de Brantes из Брюсселя. Кстати, у нее на стенде представлен редчайший каминный экран, которых сохранилось буквально единицы (70 тыс. евро). А галерея Mallett может похвастаться не менее редким трехметровым овальным столом 1750-х годов из Ирландии (565 тыс. евро).
Где русский дух
Русских и русского на TEFAF откровенно мало, несмотря на то что организаторы каждый год ожидают притока российских миллионов. Русской речи почти не слышно, но галеристы охотно высказывают свое мнение о русских покупателях. Например, в амстердамской галерее Douwes Fine Art «НГ» рассказали, что по опыту галереи количество русских посетителей на TEFAF за последние годы хотя и возросло, но серьезные покупки они совершают редко. «Русские интересуются в основном именами мировой известности вроде Рембрандта, они мало знают о существовании других очень хороших старых мастеров, цены на которых значительно ниже. Я знаю, что русские много покупают на аукционах, но почему-то избегают галерей и ярмарок искусства», – поделилась с «НГ» эксперт галереи Виллимьен Лимбург. А вот владелец галереи Crijns&Stender, специализирующейся на старинных часах, с гордостью рассказал, что в прошлом году русские приобрели у него сразу два великолепных экземпляра. Впрочем, первые дни работы ярмарки этого года пока никто из экспонентов не мог похвастаться сделкой с русским клиентом.
Галереи, на стендах которых встречается само русское искусство, на TEFAF можно пересчитать по пальцам. Оно попадает сюда исключительно в контексте европейского, так что в основном это либо мебель и декоративно-прикладное искусство, либо русские имена, ставшие уже мировыми брендами.
Амстердамские Toth-Ikonen и Jan Morsink Ikonen вместе с византийской предлагают и русскую иконопись, A la Vieille Russie из Нью-Йорка – изделия Карла Фаберже, лондонская галерея Antoine Cheneviere показывает русскую антикварную мебель, которой занимается с 1980-х годов. У бременской Galerie Nuese – мраморный бюст Александра I, на стенде нью-йоркской галереи Michele Beiny – замечательная русская малахитовая шкатулка около 1900 года, Piter Finer из Лондона выставил русский золоченый ковчег для сургучной печати и наградной меч фирмы Сазикова. Галерея Kraemer продает за 2,3 млн. евро дамское бюро второй половины XVIII века из Павловского дворца.
Русские предметы единичны, и их трудно заметить среди многообразия и обильности стендов декоративно-прикладного искусства. Несколько иначе обстоит дело с русскими именами XX века. Многих из них европейцы, как и русские, считают своими, поэтому охотно выставляют в контексте развития европейского искусства. Мюнхенская Galerie Thomas в рамках немецкого экспрессионизма привезла в Маастрихт позднее полотно Василия Кандинского 1943 года (1,25 млн. евро) и несколько живописных и графических работ Алексея Явленского, в том числе замечательную «Испанку», оцененную в 4,6 млн. евро. Явленского показывает и Landau Fine Art из Монреаля. Beck&Eggeling International Fine Art из Дюссельдорфа продает ставшую мировой знаменитостью Наталью Гончарову – ее небольшая почти абстрактная композиция, датированная 1920-ми годами, стоит на TEFAF 320 тыс. евро. Половина обширного стенда парижской Applicat-Prazan посвящена Сержу Полякову, русскому эмигранту, чьи колористические абстракции пользуются на Западе большой популярностью. Галерея готовит выставку в Париже, посвященную большим живописным полотнам 1950-х годов, самого яркого периода в творчестве русского француза. Часть экспозиции, которая откроется в конце марта, можно увидеть (и купить) на TEFAF.
В разделе старой живописи единственный пример русского участия – «Чернолесье» Ивана Шишкина. Нью-йоркская галерея French&Company пытается пристроить его на TEFAF с 2005 года, не опасаясь быть обвиненной в дурном тоне из-за столь настойчивого предложения непроданного полотна. Цена за четыре года почти не изменилась: галерея также просит за полутораметровое полотно 4 млн. евро (при том что на русских торгах Christie’s 2004 года эта работа была куплена за 680 тыс. фунтов). Как видно, Шишкин вряд ли может заинтересовать европейского покупателя, когда рядом за те же деньги можно приобрести великолепную античную скульптуру или куда более качественных старых мастеров.
Маастрихт–Москва
