Геннадий Петров
Саммит «Большой двадцатки» в Рио-де-Жанейро завершился принятием итоговой декларации.
Фото Reuters
Завершившийся 19 ноября саммит «большой двадцатки» (G20) показал, что в перечне проблем, стоящих перед человечеством, у самых экономически развитых государств мира изменились приоритеты. Борьба с глобальным потеплением и экологическая повестка отходят на второй план. Разрастание региональных военных конфликтов и необходимость реформирования международных структур, напротив, привлекают больше внимания. Особый интерес и беспокойство у участников G20 вызвала перспектива изменений в политике США с избранием президентом Дональда Трампа.
Саммит G20 проходил в Рио-де-Жанейро. Лидер страны – хозяйки мероприятия, президент Бразилии Луис Инасиу Лула да Силва произнес речь о «крахе неолиберальной глобализации», симптомом чего «стал рост неравенства и насилия в мире».
«В этом году реформа глобального управления впервые вошла в повестку дня G20. Бездействие Совета Безопасности ООН само по себе является угрозой международному миру и стабильности. Беспорядочное использование права вето делает этот орган заложником пяти постоянных членов», – напомнил он, можно сказать, о своем личном достижении. Президент Бразилии – давний сторонник реформы ООН. Не секрет, что он видит свою страну новым постоянным членом Совбеза.
Пока же приходится констатировать, что идея реформирования ООН остается лишь идеей, пусть и получающей все большую поддержку, по крайней мере на риторическом уровне. Ее поддержали и в декларации саммита G20, правда, в самых общих чертах. Там говорилось о необходимости расширения состава Совета Безопасности ООН за счет стран Африки, Азиатско-Тихоокеанского региона, Латинской Америки и Карибского бассейна, о повышении роли Генассамблеи ООН, но не говорилось об увеличении числа постоянных членов Совбеза с правом вето. Не было выражено поддержки предложению США создать в Совбезе два постоянных места без права вето, передав их африканским государствам.
В документе были пункты и о необходимости сотрудничества в борьбе с бедностью и изменением климата. Примечателен, например, пункт 20 декларации. «При полном уважении к налоговому суверенитету мы будем стремиться к сотрудничеству, чтобы гарантировать, что лица с высоким уровнем дохода будут эффективно облагаться налогом. Сотрудничество может включать обмен передовым опытом, поощрение дебатов вокруг налоговых принципов и разработку механизмов противодействия уклонению от уплаты налогов, включая рассмотрение потенциально вредных налоговых практик», – сказано в нем. Это был один из пунктов декларации, вызвавший возражения президента Аргентины Хавьера Милея, либертарианца и убежденного врага всего, что он считает социализмом. Больше его возмутило только упоминание в тексте повестки ООН в области устойчивого развития до 2030 года, направленной на искоренение неравенства и нищеты в мире. Тем не менее, обозначив свое несогласие с некоторыми пунктами декларации, Милей ее подписал.
В достаточно общих выражениях в ней были упомянуты российско-украинский конфликт и война на Ближнем Востоке. В декларации нет осуждения РФ (что неудивительно: страна входит в G20, а значит, может заблокировать принятие итогового документа) и есть осуждение Израиля. Президент США Джозеф Байден, заявив, что единственным виновником войны является ХАМАС, не стал биться за включение этой формулировки в текст.
Конструктивная часть декларации была сравнительно бедна. По существу, все ограничилось призывами к миру и поддержкой миротворческих инициатив, направленных на достижение этой цели. Накануне саммита G20 агентство Bloomberg сообщило, что президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган привез в Рио-де-Жанейро мирные предложения, предусматривающие заморозку конфликта между Россией и Украиной по существующей линии противостояния. Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков с ходу заявил, что это Кремль не устроит. Позднее анонимный представитель турецкого МИД сообщил, что информация Bloomberg не соответствует действительности. Похоже, для миротворческой миссии Эрдогана время еще не пришло.
В комментариях прессы отмечалось, что достаточно сильное влияние на работу саммита оказывали новости из CША. Газета The Times даже написала, что в Рио-де-Жанейро чувствовалось «незримое влияние Трампа». Все или почти все пункты декларации обречены остаться на бумаге без поддержки США. Между тем от Трампа ожидают усиления изоляционистских тенденций в политике страны и большего скепсиса к усилиям международных организаций. Его первые назначения эти ожидания как будто оправдывают. Например, постпредом в ООН Трамп решил сделать Элиз Стефаник, которая неоднократно крайне скептически высказывалась об этой организации и даже выступала за приостановку ее финансирования Америкой. n
