Геннадий Петров
Президент Масуд Пезешкиан привез иракскому премьеру Мухаммеду Шиа аль Судани послание от подлинного руководителя Ирана – рахбара Али Хаменеи. Фото Reuters
Избранный в июле президентом Ирана Масуд Пезешкиан высказался за упразднение контроля над границами между исламскими странами. По его мнению, это поможет нейтрализовать санкции, которые вводит Запад. Свою идею он озвучил в ходе первого зарубежного визита – в Ирак. Видимо, это единственная страна, с которой официальный Тегеран действительно может провести данный эксперимент при условии, если ее руководству он не покажется слишком радикальным.
Поездка Пезешкиана в Ирак вообще вызвала особый интерес за рубежом. Этому есть много причин. Ирак и США ведут переговоры о завершении вывода американских войск из страны. Их здесь совсем немного: около 2500 человек. Reuters, ссылаясь на источники, сообщает, что есть принципиальная договоренность о выводе американских военных до 2026 года. Уйдет ли после этого Ирак полностью в сферу влияния Ирана, остается открытым вопросом.
В ходе своего визита Пезешкиан постарался показать, что соседнее государство, с которым Иран в конце прошлого века вел кровопролитную войну, теперь является почти союзником Тегерана. В программе его визита было посещение не только столицы, но и священных для мусульман-шиитов городов Эн-Наджафа и Кербелы, а также Иракского Курдистана. На переговорах в Багдаде с президентом Ирака Абдель Латифом Рашидом и премьер-министром Ирака Мухаммедом Шиа аль Судани, равно как и на встречах с представителями шиитских организаций, иранский президент много говорил о необходимости поддержания единства исламских стран в борьбе с внешними силами – Западом и Израилем. Идея упразднить пограничный контроль, с которой Пезешкиан выступил в разговоре с иракским коллегой, была тоже им увязана с внешнеполитическим фактором. Исламский Шенген, по его словам, позволил бы «нейтрализовать западные санкции». Актуальная тема для Ирана, а в последние дни особенно. Новые санкции против страны (на этот раз ей инкриминируется поставка ракет России) США и их европейские союзники как раз вводят на этой неделе. Иракский собеседник Пезешкиана, впрочем, предпочел обратить внимание на другие сферы иранско-иракского сотрудничества. Абдель Латиф Рашид, например, говорил о необходимости отказаться от двусторонних расчетов в долларах. Так что идея Пезешкиана остается пока только идеей, причем не сказать, чтобы очень оригинальной. Недавно о необходимости большей кооперации исламских стран говорил президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган. Правда, он имел в виду военную кооперацию: не исламский Шенген, а исламское НАТО, столь же сложно осуществимую идею, учитывая подчас очень запутанные, несравнимые с теми, что есть у государств Запада, отношения ближневосточных стран и народов.
Как бы то ни было, иранский президент дал основание поразмышлять о том курсе, который он намерен отстаивать, что само по себе немаловажно. Спустя два с половиной месяца после своей очень неожиданной победы на президентских выборах Пезешкиан по-прежнему остается загадкой для миллионов иранцев и зарубежных экспертов. Его избрание, состоявшееся вопреки многочисленным прогнозам, не сулившим сравнительно малоизвестному политику успеха, показало, насколько велик в иранском обществе запрос на перемены. Пезешкиана относят к политическому направлению, которое условно именуют реформаторами. Это значит, что он сторонник демократизации общества в рамках существующей политической системы, где главными являются не президент и не парламент, а верховный лидер (рахбар), опирающийся на клир и силовиков, в первую очередь из Корпуса стражей исламской революции. Именно это обстоятельство позволило Пезешкиану завоевать большинство голосов.
Однако что президент намеревается делать и, главное, какие реформаторские инициативы во внутренней и внешней политике позволит осуществить рахбар Али Хаменеи, пока не очень понятно.
Предложенный Пезешкианом состав правительства парламент утвердил 21 августа. Новый кабмин не стал кабинетом реформаторов. Их там лишь четыре из 19, столько же, сколько относится к фундаменталистам, защитникам духовных скреп исламской революции. Не исполнено и обещание Пезешкиана омолодить иранскую политику: средний возраст министров – около 60 лет. Значительная часть членов правительства – люди, близкие к спикеру парламента Мохаммад-Багеру Галибафу, которого, по некоторым данным, хотел видеть президентом рахбар.
Во внешней политике при всей ограниченности полномочий президента в данной сфере реформаторские начинания Пезешкиана проявиться вполне могли бы. Ведь глава МИД Аббас Аракчи, хоть и считается скорее консерватором, чем реформатором, все же ассоциируется с попытками изменить внешнеполитический курс, найти общий язык с соседями страны и Западом при президенте Хасане Рухани. Возможно, визит президента в Ирак и выдвинутые там инициативы как раз положат начало переменам в иранской политике.
Дарья Гармоненко 
