Игорь Субботин
В Тегеране проходит «Экспо-2024», важное коммерческое мероприятие, которое дает Ирану возможность представить свою экспортную продукцию. Фото с сайта www.irna.ir
Иранское руководство заявило, что ставит своим приоритетом комплексное развитие отношений со странами Африки. На днях Исламская Республика приняла у себя международный ирано-африканский саммит, который собрал министров экономики из более чем 40 государств континента. Тем не менее основным средством, которым Тегеран, по-видимому, планирует завоевать доверие, остается экспорт вооружений, особенно на фоне отказа локальных игроков от формата военных партнерств с США и Францией. Эксперты полагают, что иранская экспансия пока играет на руку российской стороне.
Заявление о том, что Тегеран видит приоритет в укреплении всесторонних отношений с Африкой, сделал министр иностранных дел Исламской Республики Хосейн Амир Абдоллахиян. Он подчеркнул это на встрече с министром малого и среднего предпринимательства ЦАР Нгате Робардом, который прибыл в Иран, чтобы принять участие в международный выставке «Экспо-2024», важном коммерческом мероприятии, которое дает возможность Тегерану представить свою экспортную продукцию.
Параллельно с выставкой Тегеран принял у себя второй международный форум «Иран–Африка», куда прибыли делегаты из 40 стран. На его открытии президент Эбрахим Раиси заявил, что у Исламской Республики «есть возможность построить в Африке нефтеперерабатывающий завод или электростанцию». «Запад видит в Африке возможность обеспечивать собственные интересы. Они хотят, чтобы вся Африка была для них. Мы же хотим, чтобы Африка была для африканцев, в этом отличие в наших подходах», – подчеркнул глава исполнительной власти.
На днях базирующееся в ОАЭ издание «Аль-Айн» сообщило, что иранская сторона стремится укрепить свои позиции в Африке не только через торговлю, но и через поставки вооружений. Интерес аравийских государств к этой теме может демонстрировать их стремление нарастить свои инвестиции далеко за пределы Арабской Африки, традиционной сферы влияния. Особенно с учетом того, что Африканский Рог – в свете активизации йеменских хуситов – становится стратегически важным местом с точки зрения обеспечения безопасности судоходства.
О готовности Тегерана поставлять вооружение африканским игрокам говорится не впервые. Когда Садио Камара, министр обороны и по делам ветеранов Мали, находился в мае 2023 года с визитом в Иране, принимающая сторона подчеркнула свои возможности по предоставлению Бамако военной техники и обмену опытом в борьбе с терроризмом.
В феврале 2024 года появились сообщения о том, что иранская сторона поставляет современные боевые беспилотники Вооруженным силам Судана для использования против конкурирующего лагеря – Сил оперативной поддержки. Считалось, что таким образом Тегеран рассчитывает «купить» доступ к Порт-Судану – портовому объекту, который обеспечивает возможность проецировать силу в Красном море.
В иранском интересе к континенту прослеживается «ядерный» фактор. Ранее газета The Wall Street Journal со ссылкой на источники сообщала, что США подозревают Иран в стремлении получить доступ к урановым месторождениям в Нигере. На днях французский портал Africa Intelligence отметил, что Вашингтон пристально мониторит ситуацию вокруг ирано-нигерских переговоров, которые в то же время способны поставить в неудобное положение французского атомного гиганта Orano. В феврале корпорация отчиталась о сохранении ограниченной оперативной деятельности в этой западноафриканской стране, несмотря на вывод французского военного контингента.
«Африка привлекает не только Иран, – напомнила в разговоре с «НГ» востоковед Наталья Филиппова. – Гонка за влияние в Африке насчитывает большое количество участников. В первую очередь их привлекают природные ресурсы, которыми богат континент. Во-вторых, это рынки сбыта – от вооружений до передовых технологий. Мы видим рост влияния Ирана там, где образуется вакуум после ухода Франции и США. Санкции, наложенные на новое руководство африканских стран в зоне Сахеля, побуждают правительства искать инвестиции». Здесь Иран и готов оказать поддержку, подчеркивает собеседница «НГ».
«Данные инвестиции одновременно положительно влияют на развитие «мягкой силы» Ирана, – отмечает эксперт. – Тегеран давно выступает с позиции противостояния Западу. Как подчеркнул президент Ирана Эбрахим Раиси на последнем саммите африканских стран, проходившем в Иране, Африка должна отстаивать свои интересы, а не служить западным. Санкции, в представлении Тегерана, лишь отражают намерение западных стран навязывать свою политику. За счет этой «мягкой силы» улучшается и имидж Ирана».
По словам Филипповой, другим важным моментом представляется развитие «оси сопротивления» – неформального клуба государственных и негосударственных игроков, близких к Ирану. «Иранское влияние было замечено в Судане, – напомнила она. – Интересы Ирана в этой стране заключаются в контроле Красного моря, в поставке вооружений своим «прокси» и в уменьшении политического веса США и государств Персидского залива. Ранее Судан был готов заключить соглашение о нормализации с Израилем, что не отвечает иранским интересам».
По словам собеседницы «НГ», пока что иранский интерес к континенту не бросает непосредственного вызова России. «Основную конкуренцию России составляет Турция, которая обладает большим финансовым потенциалом для развития проектов. Турция в числе прочего обещала оказать помощь и странам Сахеля. Иранское влияние не стоит недооценивать, но оно пока не столь велико и преимущественно касается поддержания «оси сопротивления». Кроме того, антиколониальная повестка Ирана по Африке, наоборот, играет на руку России, потому что Москва придерживается такой же позиции», – подытожила Филиппова.
