Юрий Паниев
Президент Николас Мадуро объявил о включении Гайаны-Эссекибо в состав Венесуэлы. Фото с сайта www.presidencia.gob.ve
Островное государство Сент-Винсент и Гренадины в четверг выступит площадкой для переговоров президентов Венесуэлы и Гайаны Николаса Мадуро и Мухаммеда Ирфаана Али по урегулированию конфликта между соседними странами. Однако глава Гайаны отказывается обсуждать территориальный спор, заявляя, что стороны должны руководствоваться вердиктом Международного суда (МС) ООН по этому вопросу.
В организацию встречи были вовлечены президенты обеих стран, а также генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш, глава Бразилии Луис Инасиу Лула да Силва и премьер-министр Сент-Винсента и Гренадин Ральф Гонсалвес, исполняющий в этом году обязанности председателя Сообщества стран Латинской Америки и Карибского бассейна (СЕЛАК). В письме Гонсалвеса к лидерам Венесуэлы и Гайаны говорится о «срочной необходимости деэскалации конфликта и установления соответствующего диалога лицом к лицу».
Мадуро и Ирфаан Али согласились на встречу, но, как передает АР, предсказуемо не смогут согласовать кардинально противоположные позиции относительно роли, которую должен играть МС в территориальном споре, продолжающемся с XIX века. Если президент Венесуэлы настаивает на том, что суд в Гааге не может разрешить спор с бывшей британской колонией, то глава Гайаны убежден, что только МС является подходящим местом для решения этого вопроса. «Президент неоднократно ясно давал понять, что дело, рассматриваемое Международным судом, не будет предметом двусторонних обсуждений», – говорится в заявлении Джорджтауна.
МС занимается территориальным спором с 2018 года и планирует провести тщательное разбирательство весной 2024-го. Правда, представители Гайаны вынуждены были вновь обратиться в суд 14 ноября с просьбой вынести арбитражное решение по пограничному спору с Венесуэлой и не допустить проведения референдума. Они опасались, что плебисцит позволит Каракасу силой захватить регион Эссекибо, то есть ту часть Гайаны, которая расположена к западу от реки Эссекибо и составляет около двух третей территории страны.
1 декабря МС, не упоминая напрямую референдум, обязал Венесуэлу «воздерживаться от любых действий, которые могли бы изменить текущую ситуацию на спорной территории». Однако Каракас все-таки провел спустя два дня «консультативный» референдум, на котором, согласно официальным данным, за присоединение части территории соседней Гайаны высказались 95% принявших в нем участие венесуэльцев.
По его итогам Мадуро издал указы о включении Эссекибо в состав страны. Регион стал 24-м штатом Венесуэлы с официальным названием Гайана-Эссекибо (ГЭ). Мадуро также утвердил новую карту государства и распорядился назначить руководителем нового штата капитана Алекcиса Родригеса Кабельо. В ответ Ирфаан Али заявил, что Джорджтаун рассматривает действия Каракаса как угрозу национальной безопасности и намерен обратиться в Совет Безопасности ООН и ко всем своим международным партнерам. Войска к границе подтянули не только Гайана и Венесуэла, но и соседняя Бразилия, чтобы обеспечить безопасность своих северных районов.
По словам гайанского президента, компании, разрабатывающие нефтегазовые месторождения, не испугались призывов Мадуро прекратить деятельность в Эссекибо. Очевидно, в первую очередь призывы были обращены к американской ExxonMobil. Как подчеркнул глава венесуэльского МИД Иван Хиль Пинто, лицензии Гайаны на добычу нефти в регионе были выданы незаконно. А Мадуро поспешил подписать указ о создании в рамках государственной нефтяной компании Petroleos de Venezuela подразделения, в юрисдикцию которого теперь входит эксплуатация месторождений нефти, газа, золота и других полезных ископаемых на территории ГЭ.
По мнению старшего научного сотрудника Института Латинской Америки РАН Дмитрия Морозова, Каракас сознательно наращивает конфликтность в регионе. Его цель – максимально обострить ситуацию, но при этом не переходить критическую черту. Это делается для того, чтобы в дальнейшем идти на уступки в гайанском вопросе в обмен на послабления в важных для Каракаса сферах.
«Прежде всего это касается американских экономических санкций. Возможен следующий вариант: Каракас заявляет о смягчении своей позиции по ГЭ и потребует от Вашингтона отмены санкций. Американцы выдвигают в качестве условия для ослабления санкционного давления демократизацию политической жизни. Мадуро пойти на это не может. Его рейтинг составляет всего 14%. Режим держится на силовых структурах и бюрократическом аппарате. Поэтому Каракас постарается устроить политический торг вокруг ГЭ и свести на нет свои обещания создать для оппозиции нормальные условия для работы. Делается ставка на то, что США и страны Латинской Америки хотели бы избежать вооруженного конфликта. Спор о статусе ГЭ выступает здесь орудием шантажа», – отметил эксперт.
Он полагает, что тема ГЭ будет использоваться в качестве основания для гонений на оппозицию. 8 декабря Мадуро выступил с речью, в которой назвал своих политических противников «предателями родины». Он призвал «разоблачать предателей» на «каждой улице». То есть фактически санкционировал травлю оппозиционных сил, чтобы поставить их вне закона – по образцу Никарагуа. Полиция уже поместила под стражу первую группу оппозиционеров. Авторитетные лидеры оппозиции обвиняются в пособничестве Гайане и компании ExxonMobil.
Отвечая на вопрос «НГ», как далеко готов зайти Каракас в создавшейся ситуации, Морозов сказал: «Не исключено, что на переговорах с Джорджтауном он выразит готовность найти компромиссное решение: статус ГЭ вновь замораживается, но Венесуэла получает право на совместную с Гайаной разработку месторождений полезных ископаемых. При этом Каракас постарается изобразить из себя жертву империалистической агрессии в лице США и Великобритании, которая покушается на «исконные права» и суверенитет Венесуэлы».
Если переговоры зайдут в тупик, то Каракас встанет перед необходимостью решить разногласия силовым путем: он уже зашел слишком далеко и просто так отступиться не может. «В случае войны Гайана получит поддержку США и Великобритании. 6 декабря американцы провели в ГЭ учения в рамках военного сотрудничества с Джорджтауном и дали Каракасу первый сигнал, – подчеркнул Морозов. – Эксперты указывают на очевидную военную слабость Венесуэлы, хотя она в разы сильнее Гайаны. Венесуэльская армия отличается низкой боеспособностью, лишь на треть отвечает установленным нормативам. Следствием экономического кризиса стали массовые увольнения среди офицерского состава. Тяжелое положение сложилось в сфере материально-технического обеспечения вооруженных сил. Значительная часть самолетов простаивает в ангарах. К тому же ГЭ – труднопроходимая горная и болотистая местность. Там нет условий для широкомасштабного развертывания войск, тем более российских танков Т-72. Самое большее, что может сделать Венесуэла, – нанести удары с воздуха по объектам инфраструктуры, блокировать Джорджтаун с моря, войти в устье и попытаться закрепиться на левом берегу реки Эссекибо. Понятно, что победы это не принесет».
