Куба выступает против наемничества

Республиканец Вивек Рамасвами уверен, что США должны принимать более активное участие в развитии южных соседей.  Фото Reuters

Куба не участвует в конфликте между Россией и Украиной и выступает против наемничества. Буквально об этом сказано в сообщении МИД страны, которое можно назвать весьма неожиданным. Как утверждают в ведомстве, была раскрыта сеть по «торговле людьми», которая организовывала отправку граждан в зону конфликта.

Речь идет как о кубинцах, проживающих в России, так и о латиноамериканцах, которые изначально жили у себя на родине. Но по большей части отправлялись в зону конфликта все-таки кубинцы, находившиеся изначально в России.

Примечательно, что Гавана не была под давлением западных СМИ: никаких громких разоблачений перед появлением сообщения там не наблюдалось, и инфоповод дало само кубинское внешнеполитическое ведомство. Уже после выхода сообщения МИД тему стала освещать западная пресса, по сути лишь цитируя самих кубинцев. Как утверждают в МИД Кубы, граждан латиноамериканской страны принуждали участвовать в конфликте России и Украины на стороне первой. Такие формулировки американским и британским журналистам даже не пришлось интерпретировать.

Вместе с тем к Латинской Америке просыпается интерес у ряда кандидатов в президенты США. Например, республиканец Вивек Рамасвами накануне высказался о том, что к региону пора снова применить доктрину Монро и оказывать решающее влияние на него, развивая экономические связи. Хотя сами латиноамериканцы похвалили кандидата за внимание к их странам, потенциальную гиперопеку со стороны Вашингтона они не оценили. В издании Politico же отметили, что Рамасвами хочет превратить Латинскую Америку в то, чем для России является постсоветское пространство. И такая позиция может благоприятно сказаться на его рейтингах. Другой вопрос, реально ли расширение связей, которое Рамасвами предлагает.

Поведение же кубинского МИД нетипично: обычно внешнеполитическое ведомство до конца защищает непричастность к каким-либо выгодным России действиям, даже невзирая на наличие фактов, отмечает главный научный сотрудник Центра латиноамериканских исследований Института всеобщей истории РАН Андрей Щелчков.

«Куба, по сути, стоит с протянутой рукой, а учитывая то, что Россия сейчас ей мало что может дать, она заигрывает с другими силами: не наладился экспорт автомобилей, как и разработка никелевых месторождений. И флота мощного для перевозок у России тоже нет. Но и США пока могут предоставить не так уж много. Даже туристов оттуда едет незначительное количество, и в основном это сами кубинцы», – считает он.

В разговоре с «НГ» эксперт пояснил, что Кубе необходимы крупные денежные вливания. А из тех американцев, кто инвестировать способен, – это сами бывшие жители Кубы, обычно принадлежащие к крепкому среднему классу, но не к крупному бизнесу.

«К тому же в любом случае им нужны гарантии, что вложения в инфраструктуру и собственность не отберут. Ничего этого Гавана не обещает. Она не позволит бывшим соотечественникам строить бизнес по той причине, что те неизбежно начнут «лезть» в их сферу, то есть в политику», – рассуждает эксперт.

На кого кубинцы могли бы рассчитывать, так это на европейцев, поскольку транзакции в евро в отличие от долларов проходят. К тому же европейский бизнес мягче и «наивнее» американского, считает Щелчков.

«Россия же после советской эпохи и особенно после начала конфликта с Украиной опорой для Кубы быть уже не может. И это на острове понимают. Кубинцам не нужна даже российская нефть, поскольку углеводороды могут поставлять венесуэльцы. Но если говорить о Латинской Америке в целом, то американцы растеряли хватку: после окончания холодной войны Вашингтону уже не требуется контролировать южных соседей и то, не смотрят ли они в сторону коммунистической угрозы. При этом и сейчас остаются страны, связанные с США неразрывно: Мексика, Колумбия, Центральная Америка, а до недавнего времени и Венесуэла. Другое дело, что технологий и денег американцы не дают в отличие от Китая, увеличившего свое влияние в регионе», – сказал эксперт.

Он добавил, что доктрина Монро 1823 года, в общем-то, означала изначально, что США старались защитить Латинскую Америку от посягательств европейских держав. А нарицательным названием экспансионистской политики Вашингтона она стала позже.