Игорь Субботин
Главнокомандующий силами правопорядка Ахмад-Реза Радан обладает опытом защиты режима верховного руководителя Ирана Али Хаменеи.
Фото Reuters
Главнокомандующий силами правопорядка Ирана Ахмад-Реза Радан завершил свой двухдневный визит в Москву, где у него состоялись переговоры с представителями российского аппарата безопасности. Поездка, которая, как подчеркнул сам гость, была призвана нарастить сотрудничество между профильными ведомствами, состоялась считанные дни спустя после попытки мятежа, предпринятой владельцем ЧВК «Вагнер» Евгением Пригожиным. Это не могло не наложить отпечаток на предположения о целях визита. Однако эксперты считают, что переговоры были сосредоточены на других темах.
Радан посетил Москву по приглашению российской стороны. Тегеран изначально объявил, что важный пункт поездки – заключение меморандума о сотрудничестве по ряду направлений, в том числе в сфере борьбы с терроризмом. «Мой визит станет хорошим началом для сплочения и эффективного сотрудничества служб правопорядка, – процитировало Радана агентство ИРНА. – Полиция Исламской Республики Иран, как и РФ, обладает значительным опытом в таких вопросах, как борьба с наркотиками и терроризмом, а также противодействие контрабандному ввозу товаров. И обе стороны готовы делиться друг с другом опытом решения этих проблем». Радан пообещал, что силовики двух стран «начнут использовать общее оборудование», уточняет агентство «Тасним».
Поездка привлекла к себе особое внимание из-за тайминга: она состоялась считанные дни спустя после того как силы ЧВК «Вагнер» попытались организовать в России мятеж. Происшедшее стало одной из тем недавнего телефонного разговора между президентом Владимиром Путиным и его иранским коллегой Эбрахимом Раиси, который, в свою очередь, «выразил полную поддержку российского руководства». Именно поэтому визит Радана был однозначно интерпретирован западными экспертами и обозревателями как одно из последствий мятежа. Издание New York Sun выразило уверенность, что иранский аппарат безопасности взял на себя инициативу в отношениях с Москвой и теперь дает советы по нейтрализации угроз.
Радан является фигурантом санкционных списков США и ЕС по обвинению во внесудебных расправах, убийствах и произвольных арестах иранской политической оппозиции. В основном это связано с его руководящей ролью во время уличных протестов, разгоревшихся по итогам президентских выборов 2009 года и встретивших жесткий отпор полицейских органов. Командовать силами правопорядка Радан был поставлен в январе этого года. Этому предшествовала острая фаза антиправительственных выступлений, начавшихся минувшей осенью в ответ на смерть 22-летней девушки Махсы Амини. Кадровое назначение было расценено как категорический отказ высшего руководства Исламской Республики идти на уступки протестующим.
Тема российско-иранского сотрудничества по линии силовых структур не раз оказывалась в фокусе внимания на Западе после начавшихся осенью протестов против жестких правил ношения хиджаба, переросших в полноценное антиправительственное сопротивление. На этом фоне администрация президента США Джозефа Байдена высказывала подозрения, что Москва якобы делится с Тегераном опытом в том, что касается управления накалом уличных выступлений, «опираясь на богатый опыт в подавлении демонстраций». Несмотря на то что острая фаза протестов против иранской политической системы пошла на спад, в следующем году у них могут появиться новые стимулы: страна готовится к парламентским выборам.
«В связи с резко возросшими контактами в сфере обеспечения безопасности визит главы иранской полиции в Россию кажется логичным продолжением сотрудничества между двумя сторонами», – заметил в разговоре с «НГ» эксперт Российского совета по международным делам Никита Смагин. Вместе с тем собеседник «НГ» обратил внимание на систематически возникавшие с прошлого года слухи, что Москва якобы может поставить свое оборудование иранским силам правопорядка, чтобы те смогли выполнять определенные задачи. В контексте этих разговоров, напомнил аналитик, муссировалась прежде всего тема отправки спецтехники для борьбы с участниками уличных акций и средств видеонаблюдения.
«Если говорить о роли полиции во внутриполитической структуре Ирана, то она относительно небольшая, – отмечает Смагин. – У нее достаточно конкретные задачи по обеспечению безопасности. Конечно, ее роль несопоставима, например, с Корпусом стражей Исламской революции (КСИР, военно-политическая организация, имеющая доступ к механизму принятия решений в Иране. – «НГ»). Думаю, что эта роль даже меньше, чем у армии и ее структур. Полиция обеспечивает безопасность в стране. Если она не справляется, то КСИР и организации вроде «Басиджа» (военизированное формирование, претендующее на нишу народной милиции. – «НГ») приходят на помощь в тех задачах, которые перед ней ставятся».
Собеседник «НГ» выразил сомнение, что поездка Радана имеет значение и с точки зрения внутриаппаратных разборок в Иране, и с точки зрения российско-иранских политических связей. «В целом речь как раз идет о каком-то нишевом сотрудничестве и о возможном техническом обмене, – предположил Смагин. – Мне не кажется, что влияние могла оказать попытка мятежа в России: сомнительно, что Иран вообще может чем-то помочь в этом смысле». В техническом плане иранские правоохранительные органы обеспечены хуже, чем аналогичные структуры в России, обращает внимание эксперт. «Так что речь может идти о том, чтобы российские власти чем-то помогли иранским», – заключил Смагин.
