Игорь Субботин
Афганские радикалы давно добиваются компромисса с Тегераном насчет работы своего посольства. Фото с сайта www.amu.tv
Иранское руководство заподозрили в намерении пересмотреть свою политику по отношению к радикальному движению «Талибан» (запрещено в России). Повод для этого дали сообщения о передаче здания посольства Афганистана в Тегеране в руки кабульского правительства. Несмотря на то что иранские дипломаты пытаются развеять предположения о готовности распахнуть двери для боевиков, эксперты фиксируют расширение каналов связи между двумя сторонами. Причина может крыться в доступе к водным ресурсам, проблемой которого талибская администрация умело манипулирует.
О том, что Иран готов официально передать талибам посольское здание в ближайшие дни, сообщило со ссылкой на источники новостное агентство Khama Press.
Уточняется, что Тегерану удалось найти с членами группировки компромисс о функционировании представительства. Некоторое время назад власти «Исламского Эмирата» пытались представить на должность посла Фазла Мохаммада Хаккани, однако, судя по всему, вокруг его фигуры возникли некоторые разногласия: МИД Ирана отказался принять его в качестве главы дипмиссии. Теперь наблюдатели заговорили об изменениях в политике Тегерана на афганском направлении вопреки его тревоге о судьбе проживающего на территории Афганистана шиитского меньшинства.
Впрочем, иранская сторона не подтверждает эти сообщения и пытается уверить в сохранении прежних подходов к талибам, которые выражались в ограниченном взаимодействии и попытках убедить движение сформировать инклюзивное правительство. Так, официальный представитель дипведомства Насер Канани признал, что в посольстве Афганистана произошли «внутренние изменения», однако связал их с окончанием миссии одного из его представителей и передачей дел другому. Пресс-секретарь МИДа подчеркнул, что это никак не повлияло на проблему статуса. «Позиция Исламской Республики Иран (ИРА) в отношении того, как взаимодействовать с временным правительством Афганистана, не изменилась», – заявил Канани.
Тем не менее тезис о том, что Тегеран и Кабул идут на сближение, в последнее время получил широкое распространение. В этом месяце американское издание Foreign Policy сообщило о том, что ключевая группа влияния в «Талибане» стала более лояльно смотреть на взаимодействие с иранцами. По этим данным, верховный лидер движения Хайбатулла Ахундзада, в руках которого сконцентрирован механизм принятия решений, за последние два года приблизил к себе тех представителей группировки, которые имели большое влияние в эпоху первого правления талибов (1996–2001), чтобы ослабить позиции других представляющих опасность фракций. «Старая гвардия», как отмечает Foreign Policy, оказалась настроена очень проирански.
Именно с этими «идеологическими эксцессами» источники журнала связывают недавнее решение Саудовской Аравии вывести своих дипломатов из Афганистана. По их словам, временный отъезд представителей королевства является результатом «успешного заговора» со стороны фракции талибов, лояльной Тегерану. Но Foreign Policy не объясняет, что конкретно подтолкнуло Эр-Рияд к эвакуации. Иран и Саудовская Аравия до сих пор находятся в конфронтационных отношениях, несмотря на серию переговоров о нормализации отношений. Исламская Республика обвиняет соседа по региону в поддержке протестных акций и вмешательстве во внутренние дела. Саудовская сторона в минувшем году даже била тревогу из-за военных планов иранцев.
«Несмотря на то что Иран заявляет, что юридический статус дипломатической миссии Афганистана в Тегеране не изменился и речь идет о передаче дел новому афганскому дипломату, тем не менее в последнее время трудно не заметить активизацию консультаций между талибами и Тегераном», – заявил «НГ» научный сотрудник Института востоковедения РАН и директор Центра изучения современного Афганистана Омар Нессар. По словам эксперта, свою логику выстраивания отношений с Кабулом Тегерану, вероятно, диктует водный вопрос.
Между двумя соседями в силу исторических проблем с демаркацией существуют нерешенные споры вокруг использования пограничных природных потоков. После прихода в 2021 году к власти талибской администрации ситуацию осложнило ее стремление перекрыть поставки в соседнюю страну, использовав плотину на реке Гильменд. Несмотря на то что талибы объясняют такой шаг объективными факторами, их подозревают в желании использовать исторический спор как рычаг давления в торге за дипломатическое признание. Тем более что Тегеран переживает тяжелейший дефицит водных ресурсов и почти лишен пространства для маневра (см. «НГ» за 30.05.22).
«Судя по всему, Иран готов поставить этот вопрос во главу угла в своих отношениях с талибами, – заявил Нессар. – Вероятно, талибы не учитывают закулисные соглашения и неофициальные договоренности, заключенные между предыдущими правительствами Афганистана и соседними странами, по ряду направлений. И талибы в отличие от предыдущих властей действуют более самостоятельно и с большей политической волей. Это касается и водного вопроса». Именно поэтому фактор доступа к водным ресурсам может сыграть для нынешнего афганского правительства важную роль в выстраивании отношений не только с Ираном, но и с другими игроками, резюмировал собеседник «НГ».
