Эмиль Дабагян
Президенты Аргентины и Бразилии убеждены в успехе переговоров о единой валюте. Фото Reuters
В столице Аргентины 24 января пройдет саммит Содружества латиноамериканских и карибских государств (CELAC), куда входят все страны Западного полушария, за исключением США и Канады. На форуме среди прочего предстоит обсуждение проекта единой валюты, которую предполагается назвать «сур», что в переводе с испанского означает «юг».
Особенность встречи на высшем уровне в Буэнос-Айресе определяется прежде всего возвращением в CELAC Бразилии. Ее президент Луис Инасиу Лула да Силва, недавно вновь вступивший в должность, проявляет особую заинтересованность в консолидации организации. На латиноамериканской арене появились и другие деятели, проявляющие интерес к укреплению CELAC.
Это Густаво Петро, глава Колумбии, и его чилийский коллега Габриэль Борич. Не говоря уже о ветеране-мексиканце Андресе Мануэле Лопесе Обрадоре. Кроме того, приглашением хозяина саммита президента Аргентины Альберто Фернандеса впервые намерены воспользоваться посланцы России и Китая для придания особого веса этой региональной организации.
CELAC – молодое, но стремительно набирающее авторитет объединение. Его идею выдвинул Фелипе Кальдерон, тогдашний президент Мексики. Это произошло 23 февраля 2010 года на встрече Группы Рио, созданной в 1986 году в качестве механизма урегулирования субрегионального конфликта. Позднее группа разрослась. Пришла пора трансформировать ее в объединение, охватывающее всю Латино-Карибскую Америку.
На совещании в курортном местечке Ривера Майа был подписан базовый документ. В нем очерчивались контуры структуры и оговаривались ее основополагающие принципы – «отстаивание демократии и демократических ценностей, институтов правового государства».
Тогда же разгоралась жаркая дискуссия о том, как новая структура будет соотноситься с функционирующей с 1948 года Организацией американских государств (ОАГ) – конфронтация или сосуществование? Крайние радикалы требовали покончить с ОАГ, считая, что она пляшет под дудку Вашингтона, диктующего свою волю остальным участникам, навязывает собственные стандарты морали и политического устройства. Подобной точки зрения придерживался никарагуанский лидер Даниэль Ортега, заявивший о присутствии на похоронах «доктрины Монро».
В противоположном ключе были выдержаны речи, например, Дилмы Руссефф. Тогдашняя президент Бразилии обозначила видение целей и задач новой структуры как платформы для обмена мнениями по всем животрепещущим проблемам континента. Она рассматривала CELAC не как альтернативу ОАГ, а как продолжение Общего рынка Юга и Союза южноамериканских наций, сравнив это с третьим звеном в цепи интеграции.
В итоге Латинская Америка провозглашалась «зоной мира», в которой все конфликты следует решать посредством переговоров. В настоящее время интеграция в регионе находится на подъеме. Как сообщили президенты Аргентины и Бразилии, обе страны начнут работу над созданием общей валюты. «Мы решили продолжить обсуждение идеи общей южноамериканской валюты, которую можно использовать как для финансовых, так и для торговых операций, снижая расходы и нашу внешнюю зависимость», – написали Фернандес и Лула да Силва в статье, опубликованной накануне саммита в аргентинском издании Perfil.
Следует напомнить, что ранее власти обеих стран уже рассматривали проект совместной валюты. Однако переговоры заходили в тупик из-за сопротивления со стороны Центрального банка Бразилии. В 2023 году, когда Аргентину и Бразилию возглавляют левые президенты, у идеи введения в оборот сура гораздо больше политической поддержки.
Ожидается, что к участию в проекте по созданию сура будут приглашены другие латиноамериканские страны. Впрочем, как предупредил министр экономики Аргентины Серхио Масса, «это первый шаг на долгом пути, который предстоит пройти Латинской Америке». Он считает, что реализация проекта скорее всего займет изрядное количество лет. Ведь Европе для создания евро потребовалось целых три десятилетия.
Судя по предварительной информации, сур может войти в оборот параллельно с бразильским реалом и аргентинским песо. Если к проекту присоединятся остальные страны региона, валютный союз будет охватывать около 5% мирового ВВП. И это сделает его вторым в мире по объему после еврозоны, на которую приходится примерно 14% глобальной экономики.
Константин Ремчуков