Игорь Субботин
Вопрос образования для девочек-подростков усилил разногласия в руководстве Афганистана. Фото Reuters
Вопрос о доступности школьного образования для афганских девочек старше 12 лет поляризовал движение «Талибан» (запрещено в России). Лидеры группировки разошлись во мнениях по поводу того, как в этой ситуации интерпретировать нормы шариата. Источники Wall Street Journal (WSJ) среди талибов сообщили, что все политическое руководство в Кабуле оказалось в заложниках у небольшой группы сторонников жесткой линии, чьи инициативы уже провоцируют отток боевиков более низкого звена. В экспертной среде предполагают: раскол не может не влиять и на внешнюю политику правительства.
Проблема открытости школ для девочек-подростков не была решена на всеафганском собрании богословов (улемов) и старейшин. Вопрос так и остался в подвешенном состоянии, потому что дискуссия была блокирована группой религиозных консерваторов. «Когда дело доходит до высшего эшелона власти, есть несколько сторонников жесткой линии, – заявил источник WSJ, близкий к руководству талибов. – Кроме них, никто не выступает против женского образования». Представители движения с относительно умеренными взглядами, в том числе в правительстве, в свою очередь, настаивают на том, что школьный запрет в действительности не имеет под собой твердого религиозного обоснования, особенно если речь идет о режиме раздельного обучения.
Инсайдеры утверждают, что «ястребы» имеют огромное влияние на верховного лидера талибов – муллу Хайбатуллу Ахундзаду. Именно за ним и представителями его ближайшего круга остается последнее слово в вопросах госуправления. В редком публичном выступлении, которое состоялось на днях в Кабуле, «талиб номер один» подчеркнул необходимость преодоления внутренних разногласий. «Наше выживание зависит от нашего единства», – обратил внимание Хайбатулла Ахундзада. Он не привел конкретики в вопросе о запрете школьного образования для девочек, однако пообещал, что религиозный совет должен взять на себя более заметную роль в правительстве и что ему необходимо взять курс на «очень чистый и независимый шариат».
Коммуникация между окружением верховного лидера талибов, которое базируется в Кандагаре, и временным правительством в Кабуле ограничена. Как отмечает один из источников WSJ внутри группировки, основная проблема, связанная с инициативами в сфере образования, заключается в том, что мулла Хайбатулла не был в курсе стремления кабмина открыть школы для афганских девочек. Через несколько недель после того, как верховный лидер объявил о сохранении запрета, некоторые высокопоставленные талибы призвали его пересмотреть свое распоряжение. «Некоторые министры могут подумать, что они являются главными лицами, принимающими решения, но они забывают о руководстве в Кандагаре», – говорят источники.
Особую роль в усилении внутренних противоречий сыграло и то, что в последние годы многие официальные лица движения, проживавшие на территории Пакистана и Катара, отправляли своих дочерей в местные школы и университеты. После падения администрации экс-президента Ашрафа Гани в 2021 году и фактической капитуляции иностранной коалиции некоторые командиры привезли своих детей в Афганистан, рассчитывая на то, что им будет разрешено продолжить учебу. Сейчас многие были шокированы школьным запретом. Отдельный повод для недовольства создало майское распоряжение высшего руководства, согласно которому все афганские женщины должны прикрывать лицо в общественных местах.
Наблюдатели полагают, что такая ситуация углубляет борьбу за власть, основная линия которой проходит между двумя группами влияния. С одной стороны, это талибы из южных провинций, близкие к мулле Абдул Гани Барадару, сооснователю и одному из важнейших политических лидеров «Талибана». С другой стороны, ему противостоит наиболее радикальная фракция, объединившаяся вокруг министра внутренних дел Сираджуддина Хаккани. Впрочем, сами боевики настаивают на том, что движение остается единым. «В эмирате (введенное талибами государственное устройство. – «НГ») нет никаких разногласий», – сказал официальный представитель группировки Забихулла Муджахид.
Однако пока афганская верхушка проходит проверку на прочность внутренними противоречиями, среди рядовых членов «Талибана» растет разочарование, в том числе в связи с ухудшающимися условиями жизни. Боевики среднего звена утверждают, что не получили ничего за военную победу, одержанную в 2021 году, и что у них не хватает финансов даже на то, чтобы прокормить себя. Ситуация привела к оттоку людей из группировки. «Это должно стать для лидеров сигналом тревоги, – цитируют западные СМИ одного из бывших командиров радикального крыла «Талибана». – Если они (имеется в виду высшее руководство. – «НГ») нас не послушают, против них будут сражаться многие талибы низшего звена».
Это не может не влиять на дипломатию Кабула. «Радикально настроенная верхушка движения поддерживает бескомпромиссную политику, что отражается и на внешнем курсе, – заявил «НГ» научный сотрудник Института востоковедения РАН и директор Центра изучения современного Афганистана Омар Нессар. – Например, она выступает против уступок внешним игрокам по многим вопросам, о чем было заявлено в ходе недавней встречи улемов в Кабуле».
По словам эксперта, на данный момент можно говорить об укреплении позиций радикального крыла, однако вряд ли глобальные акторы почувствуют это на себе. «Позиции фракций по отношению к тем или иным внешним игрокам могут быть разными в случае серьезных изменений внутри движения. Исходя из выступления верховного лидера, они не делают различий между Россией и США», – подытожил Нессар. n
