Москву хотят сделать участницей спора в Закавказье

Фото Reuters

Повестка переговоров в Москве между главой МИД России Сергеем Лавровым и иранским коллегой Хосейном Амиром Абдоллахияном оказалась поглощена темой возобновившихся трений в Закавказье. Внимание мирового сообщества сейчас привлечено главным образом к тому, возобновит ли Тегеран свое участие в многостороннем диалоге о восстановлении «ядерной сделки», но сама Исламская Республика показала, что ее волнует поведение Азербайджана и его международных партнеров.

О том, что ситуация в Закавказье будет активным образом обсуждаться на переговорах в Москве, Абдоллахиян проинформировал еще до встречи с Лавровым. На пресс-конференции по итогам беседы с ним глава МИД Исламской Республики дал понять, что его страну беспокоят перспективы геополитических изменений в регионе и «изменений карты». Под последним Абдоллахиян, очевидно, подразумевал переход под контроль Баку части территорий Нагорного Карабаха по результатам ноябрьских договоренностей между лидерами РФ, Армении и Азербайджана. По этой формуле шоссе, которое вело из Ирана в Армению, оказалось под контролем азербайджанских сил, установивших свои налоговые пошлины.

В Тегеране утверждают, что Баку интенсифицировал за последнее время военные связи с израильтянами, якобы дав тем шанс едва ли не развернуть военные силы на собственной территории. Именно «сионистской угрозой» Иран объясняет свои недавние военные маневры в пограничных районах, которые возмутили Азербайджан. Израиль обвинения отрицает. 5 октября посол Израиля в Москве Александр Бен Цви заявил, что подобные утверждения – «большая глупость».

В ходе переговоров в Москве Лавров заметил, что российская сторона не одобряет наращивания военной активности и провокационных учений. Чтобы урегулировать вопросы между Баку и Тегераном, Москва выдвинула другой план. «Мы обсуждали инициативу о том, чтобы создать формат «3+3» – три закавказские страны и три их больших соседа: Россия, Иран и Турция», – проинформировал глава МИД РФ в Москве. По его словам, иранцы одобрили идею. Такое же отношение наблюдается в Азербайджане и Турции. «Работаем с нашими армянскими коллегами», – отметил министр, добавив, что подобный механизм консультаций поможет «ускоренному развитию этого региона», ситуация в котором долгое время стагнировала из-за сохраняющихся конфликтов.

Визит Абдоллахияна не внес ясности в то, когда могут возобновиться переговоры его страны с международными посредниками о восстановлении «ядерной сделки». Соответствующих шагов от Тегерана ждет прежде всего Вашингтон, который, как сообщалось на протяжении последних месяцев, готов к ряду уступок для того, чтобы стимулировать возобновление переговорного процесса в Вене. «В ближайшем будущем определимся со сроками возврата на переговоры», – уклончиво сообщил иранский министр, добавив, что его стране нужно убедиться в серьезности намерений американцев, к примеру, по вопросу того, «готовы ли они разблокировать 10 млрд долл. иранских активов в иностранных банках».

Комментируя «НГ» отношения Ирана и Азербайджана, доцент Центра исследований стран Персидского залива Катарского университета Николай Кожанов заявил, что конфликты такого рода возникают то и дело. Они связаны с двумя моментами. Первый – факт проживания на территории Ирана тюркоговорящей азербайджанской общины, которая может составлять до 40% населения страны. По словам аналитика, есть идея, что эта этническая группа фактически представляет собой некую часть Азербайджана. «На этой основе по обе стороны границы возникают параноидального характера мысли, что сосед готовится к историческому реваншу», – заявил Кожанов.

Если Иран, по словам аналитика, в этой связи боится разрастания сепаратистских тенденций среди своих граждан, то Азербайджан – попыток распространить на него политическое и религиозное влияние иранцев. «Все это выливается в такие форматы конфронтации», – пояснил эксперт. Второй драйвер, определяющий конфронтационные вспышки, – связи Азербайджана с Израилем и США. «В этом контексте Баку часто воспринимается в Тегеране как форпост присутствия ключевых оппонентов у иранских границ», – отметил Кожанов. В то же время вся ситуация, по словам эксперта, вряд ли полностью отвечает российским интересам.

«Это конфликт двух государств, с которыми Россия заинтересована сохранить хорошие отношения, – отметил Кожанов. – Речь не идет о том, что одна из этих стран приоритетнее». По этой причине, по словам эксперта, Москве придется непросто: необходимо сохранять баланс между Тегераном и Баку. Если иранцы, как рассуждает собеседник «НГ», и попросят Москву поддержать их, какого-либо положительного ответа они едва ли добьются. «Если в Тегеране возобладает чуть более здравый подход, то, возможно, он захочет воспользоваться посредническими услугами Москвы», – отметил собеседник «НГ». «Это Россию полностью устроит, потому что именно свои услуги в качестве посредника она активно предлагает на Ближнем Востоке и за его пределами и, более того, неформально считает это одним из главных своих рычагов влияния на международной арене», – заключил Кожанов.