Данила Моисеев
Для многих детей рабский труд – единственная возможность выжить. Фото Reuters
ЮНИСЕФ совместно с Международной организацией труда выпустили доклад, посвященный детскому труду. Его выводы неутешительны: если с 2000 по 2016 год работающих детей стало на 94 млн меньше, то с 2016 по 2020-й их число увеличилось на 8,4 млн. Пандемия и экономический спад могут усугубить ситуацию. Хуже всего положение в Черной Африке. Хотя тема детского труда активно муссируется в СМИ, усилия по разрешению этой проблемы менее действенны, чем, например, в случае с озеленением экономики. Вместе с тем труд в раннем возрасте в ряде обществ играет роль социализации и предоставляет возможность выходцам из бедных слоев «выбиться в люди».
К концу 2022 года число работающих детей может достичь 202 млн, то есть увеличиться на 42 млн по сравнению с началом 2020-го, считают авторы доклада. При этом из работающих 160 млн детей (97 млн из них – мальчики) 79 млн занимаются тяжелым и опасным для здоровья и психики трудом. В то время как в Латинской Америке и Азии проблема становится менее актуальной, в Черной Африке она набирает обороты. Там трудиться вынуждены 23,9% детей от общего числа несовершеннолетних, что на 2,5% больше, чем в 2012 году. Всего на Черную Африку приходится 86,6 млн работающих детей – больше, чем во всех остальных регионах мира вместе взятых.
70% детей трудятся в аграрном секторе, при этом 83% делают это в рамках своих семей. В качестве мер решения проблемы авторы доклада предлагают не только отслеживать использование детского труда, но и простить долги развивающимся странам, а также регистрировать каждого родившегося ребенка, чтобы можно было отслеживать ход его жизни.
Обвинения против ряда компаний в использовании детского труда периодически звучат, но мало на что влияют. Так, в 2019 году 14 семей из Демократической Республики Конго (ДРК) подали в американский суд на компании Apple, Dell, Alphabet, Microsoft и Tesla, обвинив их в смертях детей, работавших на шахтах по добыче кобальта (60% его мировых запасов находятся в ДРК), используемого почти во всех аккумуляторах (см. «НГ» от 17.12.19). Впрочем, привлечь к ответственности техногигантов вряд ли получится, хотя мировое сообщество и осознает, что отрицать роль детского труда в добыче кобальта просто-напросто невозможно.
В феврале 2021 года компании Nestle, Mars и Cargill были обвинены в злоупотреблении детским трудом: иск был подан жителями Кот д’Ивуара, отданными в рабство в детском возрасте и производящими какао-бобы. Как и в предыдущем случае, юридическую помощь истцам оказали в правозащитной организации International Rights Advocates. Обвинения компании отвергли. Правда, в Mars пообещали расширить систему проверки цепочек поставок. Впрочем, это лишь слова.
Не раз обращалось внимание и на то, что для создания блесток и косметических продуктов в целом несколько тысяч индийских детей добывают слюду, занимаясь тяжелым и опасным трудом. Но от этого мало что изменилось.
Проблема заключается в том, что обращать или не обращать внимание на детский труд является на данный момент скорее моральным выбором компаний. В отличие, например, от темы производства экологически чистых товаров, что активно поощряется государствами Запада.
Ряд производителей шоколада присоединились к движению Fair Trade. Они платят более справедливую цену фермерам за какао-бобы и отслеживают весь процесс производства, поэтому вероятность участия детей в создании товара близка к нулю. Однако цена на такие продукты значительно выше, чем на обычный шоколадный батончик без эмблемы Fair Trade. А заставлять включаться в систему все компании государства не собираются.
«С одной стороны, присутствует моральная истерия, на борьбу с детским трудом НКО выделяют огромные средства. С другой – компании все еще не хотят платить добавленную стоимость, как это показал отказ Mars, Nestle и Hershey’s платить оговоренный дифференциал производителям какао-бобов в Гане и Кот д’Ивуаре после падения цен», – говорит автор Telegram-канала о Черной Африке Zangaro Today Алексей Целунов.
В разговоре с «НГ» он отметил, что сложно однозначно определить, какой детский труд является тяжелым, а какой нет. «Сельский труд, например, имеет много аспектов. Рубка лесов мачете, сжигание буша и распыление химикатов – все это тяжелая работа, нередко творческая и развивающая. Людей становится больше, земли – нет. В целом же в Африке сам период взросления происходит гораздо раньше, чем в Европе. Тем не менее проблема сложнее, чем это обычно себе представляют на Западе», – сказал Целунов.
Эксперт пояснил, что в Черной Африке пойти работать в раннем возрасте зачастую означает возможность получить определенную независимость от семьи и общества и повзрослеть, стать ответственным и создать семью.
«Многие отправляются в шахты или на плантации, честно зарабатывают деньги и в дальнейшем имеют шанс повысить статус в своей деревне. Пути стали куда витиеватее, чем 50 лет назад. А зачастую плантация привлекает детей больше, чем школа. В последней процветают взятки, для учебы нужны затраты, а сосредоточиться в огромной шумной толпе тоже непростая задача, когда в классе на 30 человек сидят сразу 100. Не говоря уже об уровне этого образования и физических наказаниях», – поясняет Целунов.
комментарии(0)