Анкара и Тегеран делят Сирию по-своему

Бен-Шаббат, Болтон, Нетаньяху и Патрушев провели переговоры по Сирии. Фото Reuters

В то время как представители РФ, США и Израиля безуспешно пытаются найти взаимоприемлемый консенсус по выходу из сирийского тупика и своим дальнейшим действиям в Сирии, турецкие и иранские власти активизировали усилия в борьбе за место «под сирийским солнцем». Отмечаются прямые боевые действия турецких и иранских подразделений против сирийских войск. Тегеран не хочет уступать роль главного спонсора и покровителя режима Башара Асада, а Анкара не теряет надежды расширить оккупированные турецкими войсками в результате военных операций «Щит Евфрата» и «Оливковая ветвь» сирийские территории и с помощью отрядов вооруженной оппозиции и радикальных исламистских группировок захватить власть в Дамаске.

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган заявил на саммите G20 в Осаке о необходимости проведения трехсторонних переговоров с участием Москвы,  Анкары и Тегерана по сирийским проблемам. А 1 июля глава Генштаба ВС Турции генерал армии Яшар Гюлер позвонил российскому коллеге генералу армии Валерию Герасимову. Разговор шел о сирийских делах и о злополучной идлибской зоне деэскалации. Но есть сомнения в искренности намерений турецкого лидера. 

По сообщению РИА Новости от 28.06.19, Турция атаковала позиции правительственных войск в Сирии, с которых якобы велся обстрел турецкого наблюдательного поста № 10 на северо-западе САР в провинции Идлиб. Эта информация подтверждается турецким агентством «Анадолу» со ссылкой на Министерство национальной обороны Турции.

Как известно, ВС Турции ранее разместили вдоль линии разъединения сирийских правительственных войск и отрядов вооруженной оппозиции 12 наблюдательных постов. В соответствии с обязательствами Турции как одного из гарантов мирного урегулирования сирийского кризиса, задача постов – контроль за отводом от линии соприкосновения войск тяжелых вооружений и боевой техники и соблюдением режима прекращения огня в так называемой зоне деэскалации Идлиб. Следует отметить, что это не первый случай нападений в этом районе на турецких военных. Турки иногда попадают под огонь не только со стороны сирийских правительственных войск, но и радикальных исламистских группировок. И все же исламисты и вооруженная оппозиция остаются стратегическими союзниками Турции в Сирии, а Асад и сирийские курды – врагами.

Местные СМИ сообщают, что подразделение сирийских правительственных сил предприняло попытку установить контроль за одним из районов важного города Маядин вблизи границы с Ираком. Но асадовцы наткнулись на ожесточенное сопротивление шиитской проиранской группировки «Фатимийюн» из числа афганских шиитских наемников. В какой-то момент сирийские военные начали брать верх над противниками, но на помощь последним пришли военнослужащие Корпуса стражей исламской революции (КСИР) Ирана. С обеих сторон имеются убитые и раненые, правительственные войска САР вынуждены были отступить. Подобные столкновения между этими силами и сирийцами уже случались. Например, несколько недель назад сообщалось о кровопролитных боях в приграничном с Ираком городе Абу-Кемале, где бойцы САА и поддерживавшие их ополченцы столкнулись с проиранскими шиитскими отрядами. Тогда также сообщалось о погибших и раненых с обеих сторон.

Суть проблемы в том, что восточную Сирию после освобождения ее от ИГИЛ (запрещено в России) поделили между собой в основном иранцы с курдами. Естественно, что сейчас ни иранцы, ни тем более полноправные хозяева этих территорий – сирийские курды и оппозиционно настроенные по отношению к Дамаску арабы не собираются добровольно передавать контроль Асаду за освобожденными ими в ожесточенных боях с боевиками ИГИЛ землями. Лидеры сирийских курдов выражают готовность к диалогу и взаимодействию с Дамаском, но тот продолжает игнорировать их интересы, от контактов и переговоров уклоняются и отказываются рассматривать вопрос о федерализации будущего сирийского государства. Время от времени в окружении Асада заявляют о готовности силой ликвидировать самопровозглашенную курдскую автономию – Рожаву, восстановить свой контроль над курдскими районами.

Наряду с курдами значительные территории провинции Дэйр-эз-Зор контролируют КСИР Ирана и шиитские наемники (ливанская «Хезболла», афганцы, пакистанцы, иракцы, йеменцы, палестинцы). Этот район чрезвычайно важен для Тегерана, так как здесь проходят коммуникации между Ираном, Ираком, Сирией и Ливаном (так называемая «Шиитская дуга» или «Шиитский полумесяц»). У иранских властей имеется проект по строительству железной дороги и трубопроводов из Ирана до сирийского морского порта Латакия. Дамаск, в свою очередь, испытывает острейшую потребность в углеводородах, поэтому некоторые наиболее инициативные военачальники и местные предприниматели пытаются взять под свой контроль хотя бы часть нефтегазовых месторождений на Западном берегу Евфрата.

В результате в Сирии складывается парадоксальная ситуация. Пока США, РФ и Израиль продолжают переговоры и поиск консенсуса по мирному решению сирийского кризиса, Турция и Иран активизируют усилия по усилению своих позиций в этой стране. Иранские аятоллы всеми силами стремятся сохранить агонизирующий режим дружественного им алавитского меньшинства во главе с кланом Асадов, а Эрдоган продолжает поддержку сирийской вооруженной оппозиции и радикальных исламистских группировок арабо-суннитского большинства с целью смены власти в Дамаске.

Асад же, оставаясь в заложниках у Тегерана, все меньше контролирует положение в стране. Иностранный шиитский легион под эгидой КСИР уже давно превышает численность регулярной сирийской армии, его полевые командиры не всегда координируют свои операции с Дамаском и действуют, как правило, лишь по команде иранских военных.

Складывается впечатление, что Тегеран и Анкара не заинтересованы в мирном урегулировании сирийского конфликта. Они всячески саботируют усилия России и других посредников по Сирии на переговорах в Женеве и Нур Султане. Им явно не нужны новая Конституция и коалиционное правительство Сирии, каждый их них хочет видеть в Дамаске свой марионеточный режим, поэтому Эрдоган и иранские аятоллы продолжают рвать Сирию на куски и, похоже, готовы вести здесь боевые действия «до последнего сирийца». Уже сейчас примерно половина уцелевшего в гражданской войне населения страны проживает в качестве беженцев за рубежом (8 млн) и на неподконтрольных Асаду сирийских территориях (провинции Идлиб, Алеппо, район Африн, курдская Рожава, восточный берег Евфрата) – это примерно 5 млн человек. Под властью центрального правительства осталось лишь 8–9 млн человек, в то время как до начала гражданской войны весной 2011 года в САР проживало около 22,5 млн человек.

Вряд ли интересам России отвечает сохраняющееся военное присутствие Ирана и Турции в Сирии. После разгрома наиболее крупных террористических группировок исламистов дальнейшее пребывание в САР почти стотысячного иностранного шиитского военного контингента и регулярных воинских частей Турции блокирует все усилия международных посредников по переходу к мирному урегулированию сирийского конфликта.