Москва и Дамаск прокладывают путь беженцам

Пропускные пункты в «Рукбане» открылись при содействии российских военных. Фото Ammar Al Ali/Anadolu Agency/Getty Images

Возле населенных пунктов Джлеб и Джебель эль-Гуран начали функционировать два гуманитарных коридора для выхода беженцев из печально известного лагеря беженцев «Рукбан», расположенного на юго-востоке провинции Хомс, в 300 км от Дамаска. Их открыли сирийские власти при содействии российских военных.

Первоначально в этом лагере нашли убежище люди, бежавшие с севера провинции Хомс от боевиков «Исламского государства» (запрещено в РФ). Некоторым из них выпал счастливый билет – удалось перейти в Иорданию. Однако после закрытия этой страной границы с Сирией в лагере стала стремительно расти численность людей, ищущих спасения от гражданской войны. Постепенно к ним присоединились беженцы из Восточного Каламуна, Дэйр-эз-Зора и других мест.

То, что этих людей можно использовать в своих интересах, быстро поняли американские военные, создавшие в этом районе в одностороннем порядке так называемую зону деэскалации «Ат-Танф», где находилась одноименная база США.

На протяжении длительного времени население «Рукбана» использовалось, с одной стороны, как живой щит, с другой – как источник пополнения отрядов боевиков («Магавир Ас-Саура», «Магавир аль-Тавра», «Куват Абдо» и «Усуд Шаркия»), обучаемых американскими военными для борьбы с сирийской правительственной армией. Брать в руки оружие людей заставляли беспросветная нужда и угроза голодной смерти.

Сколько точно беженцев находится в «Рукбане», никто не знает. По одним данным, около 30 тыс. человек, по другим – свыше 55 тыс. За все время существования лагеря международным организациям под эгидой ООН и под прикрытием российской военной полиции гуманитарную помощь удалось доставить туда только два раза. Естественно, такая, по сути дела, разовая помощь не может спасти ситуацию. Однако даже то, что туда было доставлено, до простых смертных не дошло. Получали помощь, как правило, боевики и приближенные к ним люди. Все остальные могли ее  приобретать потом у них только за деньги, но у людей их попросту нет.

Отсутствие продовольствия, предметов первой необходимости, отсутствие доступа к чистой питьевой воде, медицинской помощи, лекарств – это далеко не полный перечень проблем. У людей не было возможности связаться даже со своими родственниками, проживающими в других регионах Сирии. Боевики максимально ограничили их общение с внешним миром путем использования мобильной связи и Интернета. По некоторым данным, американские военные с этой целью даже применяли средства радиоэлектронной борьбы.

Выход за пределы лагеря разрешался немногим. Тех, кто осмелился ослушаться приказа, ждала суровая кара. При этом была введена коллективная ответственность. Для надзора за настроениями в лагере был создан специальный военный совет, разделивший беженцев по племенам и кланам.

Сотрудники международных организаций, сопровождавшие последний гуманитарный конвой, были в ужасе от увиденного. В лагере нет дров. Люди не могут разводить огонь, чтобы готовить себе пищу и отапливать временное жилье. Дети в холодную погоду вынуждены ходить босиком по лужам. Даже если у кого-то и найдутся деньги, одежду детворе купить на них невозможно. Некоторые женщины, чтобы достать детям хоть кусок хлеба, вынуждены заниматься, по их словам, «выживающим сексом». В лагере свирепствуют болезни.

С призывами к американцам уйти из «Ат-Танфа» и разрешить беженцам вернуться домой не раз обращались власти Сирии, а также Иордании, видящие в существовании этой зоны источник террористической угрозы для королевства.

По некоторым данным, примерно 10 тыс. беженцев из «Рукбана» осенью прошлого года обратились с просьбой эвакуировать их на север Сирии в район Джераблуса. При этом они категорически отказались от эвакуации в Идлиб.

То, что наконец-то удалось открыть гуманитарные коридоры и дать возможность желающим воспользоваться ими, – большой прогресс. Опыт их организации и налаживания их работы у российских военных за время сирийской кампании накоплен огромный. Такие коридоры спасли десятки тысяч жизней не только мирных жителей, но и боевиков, решивших ими воспользоваться, в Восточном Алеппо, Восточной Гуте, Думе, лагере Ярмук, в ряде южных провинций. Как правило, в пунктах пропуска действуют отделения медицинского осмотра, санитарно-эпидемиологической обработки, обеспечения одеждой, питания, отдыха, оформления документов, отправки беженцев к местам проживания.

Это не идет ни в какое сравнение с операцией коалиционных сил во время штурма иракского Мосула, сирийской Ракки. О том, чтобы спасать гражданское население, организовывать гуманитарные коридоры, даже речи не шло. Для «освободителей» люди были что пыль.

Совсем свежий пример – операция под руководством американцев в Заевфратье в районе Хаджина против отрядов ИГ. Людей не хотели выпускать из кольца окружения. Большая часть из них была вынуждена идти пешком до лагеря Аль-Хол на северо-востоке Сирии, не оборудованного для приема беженцев. А это почти 300 км пути. От холода, голода, болезней погибло не менее 50 человек. По сути дела, это был марш смерти. На автотранспорте до лагеря Аль-Хол добрались только те, кто смог заплатить за места в грузовиках.

Как и следовало ожидать, не успели заработать гуманитарные коридоры, как боевики, окопавшиеся в «Эт-Танф», стали распространять по социальным сетям заявления с осуждением инициативы России по возвращению беженцев из «Рукбана» к нормальной жизни. При этом утверждается, что РФ пытается действовать в обход ООН, якобы торпедируя инициативы организации по предоставлению безопасного убежища для 50 тыс. беженцев.

Никто никого не собирается принуждать. Решение должен принимать каждый самостоятельно. Как сообщила сотрудникам международных организаций во время прихода второго гуманитарного конвоя ООН в «Рукбан» 18-летняя девушка по имени Рукия, ее семья оказалась там четыре года назад. Все это время члены ее семьи голодали. По словам Рукии, она и все ее родные хотят получить шанс, чтобы вернуться домой и начать новую жизнь.