Олег Бондаренко
Фото Gettyimages
Совсем скоро состоятся выборы президента Германии. Согласно Конституции ФРГ, президент обладает преимущественно представительскими полномочиями и избирается в Бундестаге. О своем желании занять это кресло в конце прошлого года заявил министр иностранных дел страны Франк-Вальтер Штайнмайер, и нет никаких препятствий к тому, чтобы это случилось. Уход Штайнмайера, который, по сути, определял политику ЕС в отношении Украины, может повлиять на будущее переговоров в «нормандском формате» и на дальнейшие перспективы антироссийских санкций.
24 января действующий президент Йоахим Гаук назначил выборы в нижнюю палату парламента на 24 сентября 2017 года. В преддверии этого события основной коалиционный партнер канцлера Меркель – Социал-демократическая партия Германии (СДПГ) заявила о готовящейся смене лидера. На очередное волеизъявление социал-демократов поведет экс-президент Европарламента Мартин Шульц, известный своей довольно жесткой антироссийской позицией. Нынешний председатель СДПГ и по совместительству вице-канцлер и министр экономики и энергетики Зигмар Габриэль, вероятнее всего, займет освободившееся после ухода его однопартийца Штайнмайера кресло главы МИДа.
Каковы итоги руководства немецкой внешней политикой Штайнмайера? Назначенный 17 декабря 2013 года, он стал главным европейским спикером по Украине. Его подпись наряду с автографами французского и польского коллег Лорана Фабиуса и Радослава Сикорского стояла под соглашением от 21 февраля 2014 года, заключенным в Киеве с экс-президентом Виктором Януковичем о досрочных президентских выборах в Украине с указанием гарантий последнему. И просуществовавшему ровно один день – уже 22 февраля Януковича вопреки конституционным нормам отправили в отставку простым решением Верховной рады. В сравнении со своим предшественником Гидо Вестервелле, приезжавшим поддержать евромайдан в открытую, Штайнмайер, безусловно, был гораздо сдержаннее. При нем Германия стала играть важнейшую роль в определении политики ЕС в отношении Украины и, как следствие, в отношении антироссийских санкций. Не будучи автором этих санкций, он в то же время приводил их в действие с абсолютно немецкой педантичностью. Позже, во время переговоров в Минске сыграл немаловажную роль в подписании именно этого варианта текста. Однако, несмотря на очевидно демонстрируемое нежелание Киева соблюдать заключенные договоренности, Штайнмайер ни разу не пытался надавить на украинских коллег ради стимулирования последних к исполнению Минска.
Каким будет участие Германии в «нормандском формате» после ухода Штайнмайера, зависит в первую очередь от положения Ангелы Меркель. Любой занявший этот пост сейчас, будь это Габриэль или даже Шульц, останется в положении фактического «и.о.» как минимум до парламентских выборов и формирования нового правительства в октябре. Поэтому вряд ли стоит ожидать каких-либо резких движений от представителя социал-демократов на этом посту. «Украинский кейс» становится обузой для немецкого руководства, и без того обремененного до сих пор неурегулированной проблемой с беженцами. Открывать еще один ящик Пандоры, да еще и в предвыборный год, вряд ли кто-то решится. И даже в вопросе вроде как уже согласованного предоставления Киеву номинально безвизового режима, пусть и с большим количеством оговорок, Берлин явно не будет испытывать оптимизма.
Конечно, с точки зрения принуждения Украины к исполнению Минского соглашения позиция Штайнмайера, как, впрочем, и его французского коллеги, не была убедительной. По крайней мере Порошенко ее не заметил, а потому продолжает делать вид, будто в Минске он подписывал что-то другое, чем то, что отражено в итоговом документе. Безусловно, немецкий министр пытался быть сдерживающим фактором для Меркель в вопросе отношений с Россией, но, скажем честно, у него это не всегда получалось. Именно по этой причине в сентябре прошлого года с российским президентом вопрос работы немецких компаний на отечественном рынке обсуждал не кто иной, как вице-канцлер Габриэль.
Главный вопрос, от которого все зависит, на сегодняшний день – удастся ли Меркель переизбраться на четвертый срок и сохранить коалицию с социал-демократами. Потому как в этом случае можно будет предполагать, кто в ее новом кабинете будет отвечать за взаимоотношения с Россией, без которых, конечно, несмотря на всю внешнюю антироссийскость, не обойтись ни одному немецкому канцлеру. Пока что Ангела Меркель продолжает играть отведенную ей либеральной общественностью после поражения Хиллари Клинтон роль «главного светоча мировой демократии». В этом амплуа ей, безусловно, поможет «убежденный европеец» Мартин Шульц. Но захочет ли такого политического дракона немецкий избиратель, и без того достаточно напуганный предновогодними терактами и крупнейшей за последнее время волной мигрантов?
Не стоит забывать также, что в Германии проживает около 5 млн русскоязычных жителей, из которых более 2,5 млн являются гражданами ФРГ, обладающими правом голоса. Прежде они были электоратом Гельмута Коля, разрешившего им в свое время репатриироваться на родину. Но потом в массе своей утратили интерес к выборам. Последние годы все больше их внимание привлекают евроскептики из «Альтернативы для Германии», а также самый яркий критик политики Меркель – один из лидеров Левой партии Германии Сара Вагенкнехт. Этот электорат может снова пойти к избирательным урнам и оказаться вторым после турок меньшинством, влияющим на исход выборов.
Новый министр иностранных дел ФРГ накануне осенних выборов, кем бы он ни был, не сможет игнорировать происходящие изменения электоральных настроений в Европе, в том числе по отношению к России, поэтому есть основания рассчитывать на потепление отношений между нашими странами уже в этом году.
