Алексей Малашенко
Фото пресс-службы МО РФ
Теперь, когда стон восторга и изумления от внезапного решения Владимира Путина вывести российские самолеты из Сирии постепенно идет на спад, время подумать, а что это было и что еще ждет российскую политику.
Первое, что вызывает некоторое недоумение, – единодушное удивление предпринятым Кремлем шагом. В чистую импровизацию не слишком верится. Путинская «импровизация» выглядит подготовленной и спланированной, так же как и его предыдущее решение об отправке в Сирию российских штурмовиков и бомбардировщиков. Неужто и тогда никто ничего не знал и ни о чем не догадывался?
Вероятнее всего, тот, кто надо, был все же предупрежден, пусть не о конкретном дне и часе, но уж, во всяком случае, что это вот-вот состоится. Вот почему чьи-то эмоции, и прежде всего удивление американцев по этому поводу, скорее всего было разыграно. Более того, даже если предположить, что Белый дом или Госдеп не получали соответствующих намеков, то уж такой ход событий должны были рассчитать их соответствующие службы. Если вывод «Сухих» оказался неожиданностью и для них, то президенту США следует провести соответствующую кадровую перестановку, а самых недогадливых отправить в отставку.
Но, повторяю, вашингтонское удивление путинской неожиданностью представляется наигранным.
Идем дальше: кто выиграл, а кто проиграл?
«Сирийский турнир» далеко не закончен. Цыплят, в том числе Башара Асада, будем считать по осени (в крайнем случае, по зиме), как оно и положено в российской политической культуре. Вопрос: останется ли главный «цыпленок» на ближневосточном «птичьем дворе»?
И тут самое любопытное. Что может получить Москва взамен своего частичного (!) ухода из Сирии? Предположим, что согласие на присутствие Башара Асада на политическом поле. Пусть не вечного, но достаточно продолжительного, например, на время женевских переговоров. Дескать, не обижайте нашего парня. Пусть еще поработает президентом, не науськивайте на него вашу оппозицию. Мы же ее больше не «мочим». В этом случае Асад получает двойную, пусть и временную, гарантию и от своего союзника России, и от своего противника Америки.
Так что теперь мяч на стороне Вашингтона, и он тоже должен что-то красиво сымпровизировать.
Не будем забывать и то, что вывод Военно-космических сил (слово-то какое страшное, ну впрямь вот-вот грянет третья мировая) частичен. А это означает, что: а) не все путинские соколы улетели; б) в случае острой нужды они могут прилететь обратно. Острая же нужда может возникнуть только в одном случае: если Башар окажется под слишком сильным давлением, если радикалы из числа оппозиционеров вступят в «последний и решительный бой», а сирийская армия, как в прошлый раз, окажется неспособной дать им достойный ответ. (Напомним, что в канун начала российских бомбардировок осенью 2015-го войска Асада воевали плохо, а половина его армии вообще разбежалась.)
Сам Асад ввязываться в военную авантюру вряд ли рискнет. Во-первых, это чревато для него непредсказуемыми последствиями, а во-вторых, вряд ли такая его выходка понравится в Кремле.
Отставим за скобками «цену вопроса». Достаточно названных самим Путиным цифр. Скорее всего потраченная на Сирию сумма значительно больше. Но наш народ, похоже, готов уплатить за величие родины и не такие деньги.
Также не будем касаться скользкой темы: кто, собственно говоря, был главной целью российской операции. Если «Исламское государство» (запрещенная в РФ террористическая организация), то до окончательной победы над ним еще достаточно далеко. Не исключено, что оно доживет и до какой-нибудь круглой даты. Вот и получается, что на этом фронте Россия, и не она одна, зашла в тупик. Бомбежками дела не решишь, а влезать в наземную операцию никто как-то не хочет. Тут никаких курдов не хватит.
Отправив часть самолетов на родину, в Воронежскую область, Москва получила передышку. Очень важную, но не более, чем передышку. Безусловно, сейчас Кремль чувствует себя если не победителем, то уж успешным хитрецом, Ходжой Насреддином, если угодно. Это, увы, только тактический успех.
Что дальше? Как долго просидит Асад? Есть ли у него халиф («преемник», «заместитель» по-арабски), который сможет и захочет сохранить эксклюзивные связи с Россией? Готовил ли Кремль для себя его преемника? Судя по опыту постсоветского пространства, в подавляющем большинстве случаев долгоиграющее пророссийское лобби Путину создать почти нигде не удалось. Не хватает его ребятам стратегического мышления. Вот к тактике, частью которой и является вывод части ВКС из Сирии, претензий нет. А насчет стратегии, то, как всегда, слабовато. Между прочим, товарищей некоторые независимые от Кремля эксперты предупреждали: не зацикливайтесь на одном-единственном человечке – что в Центральной Азии, что в Сирии, что в… Чечне.
И если явится кто-нибудь новенький и скажет России «маа ас-саляма» («до свидания» по-арабски), то не надо винить в этом происки Запада, а только пенять на собственную «геополитическую» недальновидность.
