Антон Евстратов
Фото Reuters
Хасан Рухани, ставший в 2013 году седьмым президентом Ирана, воспринимался в иранском обществе и в среде иностранных специалистов как представитель оппозиции, готовый противостоять не только консервативному курсу своего предшественника Махмуда Ахмадинежада, но и высшего руководителя (рахбара) страны верховного аятоллы Али Хаменеи. Но, несмотря на дававшие к этому повод предвыборные обещания Хасана Рухани по прошествии двух лет политзаключенные, такие как Мир Хоссейн Мусави, Мехди Карруби, Захра Рахнаванд, продолжают находиться под арестом, более того, некоторое время назад оказался фактически в том же положении и многолетний лидер иранских реформаторов и легальной оппозиции экс-президент (1997–2005 годы) Мохаммад Хатами – ему была запрещена любая публичная активность. В конце апреля с.г. пресс-секретарь Высшего совета национальной безопасности Исламской Республики Мохсени Эжеи заявил, что массмедиа не имеют права публиковать фотографии или выступления Хатами, в противном случае будут иметь дело лично с ним. Эти слова господина Эжеи привело персидское бюро Би-би-си.
Пикантность ситуации в том, что de jure председателем Высшего совета является президент страны. Казалось бы, Рухани окончательно признал невозможность бороться с консервативным крылом иранской политической элиты в вопросах отстаивания влияния политиков-реформаторов и даже своего бывшего шефа (в годы президентства Хатами Рухани возглавлял делегацию Ирана на столь важных для страны ядерных переговорах, однако лишился этого поста при Ахмадинежаде).
Но 13 июня президент Ирана выступил с речью, в которой заявил: «То, что Высший совет национальной безопасности запретил публиковать фотографии или новости о ком-либо, – ложь! Высший совет национальной безопасности не занимается этим, а если кто-то приписывает подобные действия Высшему совету национальной безопасности, то он нарушает закон и понесет наказание». Эти слова привело Иранское национальное информационное агентство, что говорит об официальности заявления. Заявление свидетельствует не столько о принципиальности Рухани, сколько о том, что он накопил достаточно сил для открытого противостояния консервативному лагерю. Это действительно так – в поддержку президента так ранее высказывались представители вооруженных сил страны и даже Корпуса стражей исламской революции.
Рухани также продолжает олицетворять надежды сторонников реформ – как открытых, таких как Карруби и Мусави, так и кулуарных, таких как председатель Совета по целесообразности Али-Акбар Хашеми-Рафсанджани. 15 января на съезде реформаторов в Тегеране ими было принято решение идти на следующие парламентские выборы и покончить с доминированием в законодательной власти страны консерваторов. Несмотря на отсутствие по понятным причинам названных выше персоналий, участие в мероприятии приняли кандидат в президенты Ирана, два года назад призвавший своих избирателей голосовать за Рухани, Мохаммад Реза Ареф, вице-президент страны и в прошлом одна из самых ярких журналисток Ирана Масуме Эбтекар, и даже брат высшего руководителя страны Хади Хаменеи.
Как заявил на съезде Ареф, если на выборы придет не менее 50% избирателей, то оппозиционеры гарантированно займут большинство мест иранского парламента – меджлиса. В этом случае такой мощный рычаг противодействия курсу Рухани, как полностью консервативный меджлис, будет его противниками утерян.
Если ситуация в Иране будет развиваться по этому сценарию и далее, можно предположить, что не за горами – серьезные перестановки в политической системе Исламской Республики. Добавим, что верховный аятолла Хаменеи серьезно болен. Все более остро встает вопрос о его преемнике, которым мог бы стать сторонник реформаторов Рафсанджани, однако он по указанию Хаменеи отодвинут от возможности занять высшую должность Ирана. Недавно появившаяся публикация радио Фарда (персидский офис радиостанции «Свободная Европа»), очертившая круг возможных преемников Хаменеи, показала, что все они еще более консервативны, чем нынешний рахбар. Тем не менее очевидно, что возможная борьба между кандидатами может еще более укрепить позиции реформаторского крыла иранской политической системы.
Последствия перемен внутри Ирана, несомненно, скажутся и на его внешней политике. Укрепление реформаторов приведет скорее всего к успехам на ядерных переговорах и открытию страны для западного бизнеса. Не станет исключением и Россия, тенденция на улучшение отношений с которой у Исламской Республики очевидна. Вместе с тем возможен проигрыш конкуренции за иранский рынок российскими компаниями их более опытным и мощным западным конкурентам.
