Вардан Багдасарян
Фото Reuters
Сохраняемая по сей день структура ООН отражала и геополитические реалии холодной войны. Любая из сверхдержав тогдашнего двухполюсного мира могла блокировать политические ходы оппонирующей стороны. Но после краха международной системы социализма мироустройство изменилось. Мир стал однополярным. Новые геополитические реалии уже не соответствуют выстроенной еще в 1946 году модели.
Сам факт наложения вето со стороны постоянных членов Совета Безопасности свидетельствует о наличии геополитических противоречий в мировом сообществе. Он фиксирует, что среди представителей совбезовской пятерки есть страна или несколько стран, которые не согласны с позицией большинства.
Вето по сирийскому вопросу со стороны России и Китая не является чем-то из ряда вон выходящим. В нашем распоряжении имеется статистика всех прецедентов накладывания вето за период с 1946 по 2012 год. Она весьма информативна. СССР использовал право вето 90 раз, США – 85, Великобритания – 33, Франция – 16, Китай – 8, Российская Федерация – 8. Первые четверть века существования ООН этим правом, за редким исключением, пользовался только Советский Союз. В раскладе мировых сил большинство было не за ним. Но СССР жестко оппонировал западному миру и выступал на этом этапе основным актором, инициирующим переустройство мира. Только за первые пять лет истории ООН, с 1946 по 1950 год, СССР 43 раза наложил вето на выносимые в Совбез проекты резолюций. Однако постепенно запал оппонирования у советской стороны снижался. За пятилетие 1966–1970 годов он только дважды воспользовался правом вето.
США впервые подобной возможностью воспользовались лишь в 1969 году. Но с войны во Вьетнаме американская политика уже не имела поддержки международного большинства. Расклад геополитических сил изменился. Теперь уже не СССР, а США в основном блокировали поступающие в Совбез проекты резолюций. Часто при этом они выступали в альянсе с Великобританией и Францией. На период 1986–1990 годов был достигнут исторический максимум случаев вето со стороны США – 23 раза. Показательно, что СССР, выстраивающий политику «нового мышления», правом вето за это время не воспользовался ни разу.
После распада Советского Союза вето кем-то из членов Совбеза накладывается крайне редко (три-четыре раза в среднем за пятилетие). Установление однополярной модели мира четко соотносилось с этой динамикой. Оппонирование на уровне Совбеза американской политической гегемонии свелось к нулю. Однако однополярному мироустройству в настоящее время бросается вызов. Прежде всего он связан с бурно развивающимся Китаем. В Совбезе формируется оппонирующий американской однополярности китайско-российский альянс.
Включенность России в преференционную «группу пяти» сохраняется по инерции от того геополитического положения, которое было завоевано СССР. Однако, очевидно, дело будет идти к ревизии установленной структуры. В историческом смысле речь идет о пересмотре итогов Второй мировой войны.
Следует предположить, что будут предприниматься попытки лишить Россию ее особого статуса в ООН. В 1990–2000-е годы, когда ее политика шла в фарватере американского политического курса, вопрос о месте Российской Федерации в Совбезе еще не стоял так остро. Но сегодня, при возрастании российской оппозиционности гегемонии США, следует ожидать ответным ходом попыток выдавливания России из группы стран, проектирующих мировую политику. Это может быть осуществлено либо путем реформирования ООН, либо его упразднения.
США сегодня грозят нанести удар по Сирии без санкции со стороны ООН. Но ведь и военные операции против Ирака и Сербии осуществлялись без соответствующего ооновского мандата. Препятствием для «сильного» и защитой для «слабого» ООН не является. Функцию инструмента обеспечения баланса интересов, которая реализовывалась ею в период холодной войны, она не выполняет. Параллели с кризисом Лиги Наций 1930-х годов здесь очевидны. Тогда из организации вышли или были исключены Германия, СССР, Италия, Испания, Венгрия и др. Началась борьба за передел мира, приведшая ко Второй мировой войне, по итогам которой и была учреждена ООН. Учитывая этот опыт, России сегодня надо быть не просто готовой к попыткам ревизии устройства Организации Объединенных Наций, но и иметь собственную стратегию формирования новых глобальных органов международного государственного представительства.
