Владимир Скосырев
У КПП Кэсона южнокорейские грузовики поворачивают назад. Фото Reuters
Северная Корея вчера ограничила въезд для южнокорейских специалистов и менеджеров в промышленную зону Кэсон, в 12 километрах от демилитаризованной зоны. Зона – символ сотрудничества между Севером и Югом и важный источник инвалюты для КНДР.
Накануне Пхеньян заявил о том, что вновь запустит ядерный реактор, заглушенный пять лет назад. В Сеуле и Токио восприняли решения Пхеньяна с тревогой. А государственный секретарь США Джон Керри заявил, что США не признают Северную Корею в качестве ядерного государства. По его словам, Америка «сделает все необходимое, чтобы защитить себя и союзников – Корею и Японию».
Это предупреждение, как подчеркивает CNN, было подкреплено демонстрацией силы. Во время совместных южнокорейских учений над Южной Кореей совершили полеты современные бомбардировщики B-2, истребители-бомбардировщики F -22 и бомбардировщики периода холодной войны В-52. Все они способны нести ядерное оружие.
Разрядке тревожной атмосферы в регионе не способствуют и сообщения о том, что Южная Корея на проходящих в Вашингтоне переговорах добивается от США разрешения наладить собственное производство ядерного топлива. Как передает Wall Street Jornal, эксперты в области нераспространения говорят, что это может стать толчком к началу гонки ядерных вооружений в Северной Азии и на Ближнем Востоке.
Сеул заверил Вашингтон, что не собирается налаживать производство ядерного оружия. Но, по мнению американских законодателей и специалистов-ядерщиков, стремление Южной Кореи обрести способность обогащать уран и перерабатывать отработавшее ядерное топливо (ОЯТ) даст ей доступ к технологиям, которые позволяют изготовлять расщепляющиеся материалы для бомбы.
Это обострит противоречия между двумя корейскими государствами. Мало того, как считают американские дипломаты, если дать Южной Корее доступ к технологиям переработки, то Иордания, Вьетнам и Саудовская Аравия будут требовать таких же условий от США. Это также даст Ирану новый козырь для реализации его ядерной программы.
В Южной Корее действуют 22 атомных реактора. Согласно соглашению от 1972 года с США, они поставляют Сеулу ядерное топливо и технологии. В ходе нынешних переговоров обсуждается вопрос о перезаключении этого соглашения на новых условиях.
Американский сенатор Боб Крокер, встречавшийся недавно с южнокорейским президентом и другими политиками, говорит, что они упорно борются за право переработки ОЯТ. Тут играет роль и чувство национальной гордости. Согласно недавнему опросу, две трети населения хотели бы, чтобы страна обладала ядерным оружием.
В беседе с «НГ» ведущий научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН Константин Асмолов сказал, что эта история не нова. «При предыдущем президенте Ли Мён Баке южнокорейцы тоже добивались доступа к соответствующим технологиям. В стране действует консервативное лобби, выступающее за то, чтобы она стала ядерной державой. Причем Южная Корея в свое время начинала работать над ядерной программой раньше, чем Северная. Однако американцев это беспокоит. Вопрос скоро не решится».
Касаясь ситуации в Кэсоне, эксперт сказал, что пока это холостой выстрел со стороны КНДР. Каналы связи между двумя государствами не работают, но, по последним сведениям, часть южнокорейских служащих все же допущена в зону. В любом случае прекращение таких поездок было бы тревожным сигналом, заключил Асмолов.
А Стивен Хэггард, профессор школы международных отношений и тихоокеанских исследований университета Калифорнии, выразил сомнение, что КНДР закроет зону. «Это для нее «корова с наличностью». Пхеньян пострадает сильнее, чем Сеул.
Согласно данным южнокорейского Министерства объединения, в Кэсоне находился 861 южнокорейский работник. Часть из них совершает ежедневные поездки на работу и обратно. Некоторые задерживаются на предприятии на несколько ночей.
