Человек на АЭС

На "Фукусиме-2" строят хранилище для расплавившихся топливных

стержней.  Фото Reuters 

Оснований для такого вывода несколько. Авария в Японии не стала гуманитарной катастрофой и не вызвала общемировой шок, сравнимый по своей глубине с чернобыльским. В то же время она оказала существенное влияние на энергетической баланс Японии, на мировые рынки урана и ядерной энергетики, определила тенденции развития этого сектора на одно-два десятилетия. 

События на АЭС «Фукусима» дали толчок к глубокой переоценке подходов к обеспечению безопасности, привели к отказу от планов развития (или пре- кращению) ядерной генерации в ряде стран, включая Германию, Италию и Швейцарию. И тем не менее, несмотря на заявления о «безусловном и абсолютном приоритете» безопасности, уже после аварии на АЭС «Фукусима» мир стал свидетелем скандалов с поставкой контрафактных комплектующих на атомные станции Южной Кореи, неясной ситуации с допуском парламентской комиссии на площадку АЭС «Фукусима I», обнаружения дефектных парогенераторов на АЭС «Сан-Онофре» в США. 

О чем это говорит? В повседневной эксплуатации атомных станций все-таки превалируют соображения экономичности, рентабельности, конкуренции, прибыльности. И, как только проходит потрясение, вызванное событиями уровня «Фукусимы», станции возвращаются к обычной практике работы. Безопасность, безусловно, идет на первом месте, но в каких-то ситуациях включается человеческий фактор, который убеждает, что «наше оборудование не подведет» и т.д. 

Ядерная энергетика неотделима от человеческого фактора, и его негативное влияние на нее неизбежно. Катализатором этого влияния является, как ни странно, технологическое развитие. Появление все более совершенных систем обеспечения безопасности АЭС, в том числе так называемых пассивных, то есть не зависящих от действий человека, так или иначе ведет к успокоенности. Успокоенность может перерасти в самоуспокоенность, от которой один шаг до небрежности, ошибки. Это часть человеческой психологии, никакими регламентами ее не исправить. Чем строже нормы безопасности, чем точнее следование инструкциям, тем ниже вероятность наступления аварийной ситуации. Но исключить ее полностью невозможно. 

Говоря о человеческом факторе, нельзя не упомянуть особенности менталитета, присущие той или иной стране, культуре или философии. Забота в первую очередь о корпоративных интересах, традиционная японская закрытость, ставка на собственные силы стали причиной того, что в первые дни аварии на АЭС «Фукусима» детали происшествия старательно удерживались внутри компании TEPCO, а затем – внутри Японии. 

В январе ряд СМИ сообщили о том, что сегодня в Японии миллиардные подряды на очистку загрязненных территорий получают крупные строительные компании, «имеющие связи в правящей верхушке». При этом у подрядчиков зачастую отсутствуют опыт и технологии для сбора, вывоза и утилизации загрязненного грунта, листвы и т.д. В то же время компании, обладающие такими технологиями, не имеют шансов получить подряд без нужных связей. Эти примеры подчеркивают особенности японской ментальности и традиций. Однако очевидно, что по мере расширения географии ядерной энергетики миру предстоит столкнуться, по аналогии с «японским фактором», с другими проявлениями самосознания и мироощущения: арабскими, африканскими, китайскими… 

Что делать в такой ситуации? Тотальный отказ от ядерной энергетики – вариант утопический и нереализуемый в силу множества причин. Сформировавшиеся энергосистемы, обеспеченность природными ресурсами, технологический потенциал, военная составляющая – вот только некоторые из них. Отдельно взятая страна в отдельный период времени может позволить себе отказаться от ядерной генерации, но глобальный выход из нее нереален. 

Возможно, имеет смысл конкретизировать задачу, которую необходимо решить, развивая ядерную энергетику. Не стремиться (в том числе за счет необоснованного удорожания) к гипотетической безаварийности, а установить разумно достаточные пределы безопасности и сосредоточить усилия на минимизации последствий возможных аварий в плане воздействия на экологию, персонал, население. Чтобы авария на АЭС, условно говоря, была не страшнее разрыва газопровода. Авария на газопроводе может привести к взрывам, крупным пожарам, даже человеческим жертвам. Но никто не перестанет добывать и перекачивать газ из-за опасений разрыва трубы. И самое главное – в случае такой аварии людям, ответственным за ее ликвидацию, точно известно, что нужно делать и какие решения принимать. Важным инструментом снижения влияния человеческого фактора является установление эффективного международного контроля, схожего с контролем над распространением ядерных материалов. 

Перефразируя известную фразу Николая Погодина о человеке с ружьем, можно сказать: «Не надо бояться человека на АЭС». Но за ним нужно очень внимательно смотреть и контролировать его действия. Чтобы, даже если он «выстрелит», выстрел ушел в сторону.

Андрей Иванович Черкасенко - генеральный директор Группы компаний "Атомпромресурсы", член правления РСПП