Владимир Скосырев
Политическая карьера Дэвида Кэмерона и Алекса Салмонда зависит теперь от исхода референдума.
Фото Reuters
Вчера Шотландия получила шанс обрести суверенитет. Главы правительств Британии и шотландской автономии договорились об условиях проведения референдума по этому вопросу. Националисты добились, чтобы плебисцит совпал с 700-й годовщиной битвы, в которой англичане потерпели поражение. Лондон согласился предоставить избирателям, живущим «к северу от вала Адриана», право выйти из Соединенного Королевства. Но как показывают опросы, большинство из них опасается, что новое государство окажется нежизнеспособным.
Премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон и первый министр Шотландии, лидер Национальной партии Алекс Салмонд подписали вчера в Эдинбурге документ о проведении голосования, результатом которого может стать прекращение 300-летней унии Шотландии с Англией.
Документ предусматривает, что в 2014 году будет проведен референдум, во время которого шотландцы должны будут ответить на вопрос, оставаться ли их краю в составе Соединенного Королевства или стать независимым.
В Европе Салмонд, ратующий за сепаратистский выбор, не одинок. Под аналогичными лозунгами развертываются сепаратистские движения в Каталонии (Испания) и Фландрии (Бельгия).
Националисты сумели добиться, чтобы голосование совпало с 700-й годовщиной битвы при Бэннокберне, во время которой силы шотландцев разгромили английских захватчиков.
Дэвид Кэмерон выступает против отделения Шотландии. Он доказывает, что единая Британия обладает большей мощью, чем разделенная. «Я хочу, чтобы наше правительство много чего добилось, но что может быть важнее, чем спасение нашего Соединенного Королевства?» – спрашивает он.
Шотландия с ее населением, составляющим около 5 млн., уже немало достигла на пути к независимости. У нее свой флаг, своя юридическая система, свои спортивные команды.
Лондон доказывает, что большая часть финансовых поступлений Шотландии – 30 млрд. фунтов стерлингов в год – представляет собой гранты, предоставленные правительством Соединенного Королевства.
Но на кону также судьба примерно 20 млрд. баррелей нефти и газа на дне Северного моря, в водах Соединенного Королевства. По мнению экспертов, эти кладовые вполне могут быть освоены.
Лондон обеспокоен и тем, сумеет ли он сохранить свой ядерный подводный флот, база которого находится близ Глазго. Национальная партия заявляет, что после провозглашения независимости на территории Шотландии не должно быть атомного оружия. Значит, для ядерных подлодок придется подыскивать новое пристанище. А это процесс длительный и затратный.
Опросы, как передает агентство Reuters, показывают, что лишь примерно 30–40% тех, кто живет «севернее вала Адриана», рубежа, отделявшего в эпоху Римской империи Англию от Шотландии, поддерживают независимость.
«Если Шотландия выйдет из Соединенного Королевства, то она возьмет на себя все обременения и риски и потеряет преимущества, которые имеет сейчас», – предупреждает Майкл Мур, министр по делам Шотландии в британском правительстве.
И Кэмерон, и Салмонд – политики «полированные». Встретившись вчера в историческом замке Эдинбурга, они улыбались друг другу. Но что за эмоции скрывала эта улыбка? Ведь от исхода волеизъявления зависит их будущее как политиков. Если шотландцы скажут «да», то Кэмерон станет последним премьером того Соединенного Королевства, которое существует ныне. А в случае ответа «нет» Салмонд вынужден будет признать, что его страна отвергла возможность стать суверенной.
В ходе долгих дебатов вокруг условий референдума каждый старался перетянуть канат в свою сторону. Кэмерон добивался, чтобы на усмотрение шотландцев был вынесен один вопрос: вы за или против отделения? В Лондоне полагают, что шотландцы, столкнувшись со столь категоричным выбором, в основном скажут «нет». Салмонд хотел смягчить выбор, предложив согражданам второй вопрос: не желают ли они повысить статус автономии?
Как утверждает газета Daily Telegraph, во время пиар-баталии Кэмерон переиграл соперника. Тому пришлось согласиться на то, чтобы шотландцы отвечали на один вопрос.
Но Салмонд тоже сумел выторговать серьезную уступку. В референдуме смогут участвовать 16-летние. А они гораздо больше, чем умудренные жизнью избиратели, склонны голосовать за рискованные варианты.
Как бы то ни было, решение проблемы сохранения целостности государства теперь будет зависеть не только от политиков, но и от рядовых граждан.
