Улов суда Испании – российские рыбаки

Суд испанского города Уэльвы в понедельник вынес приговор 15 российским морякам Архангельского тралового флота, арестованным 14 мая 2008 года и обвиненным в контрабанде гашиша. Странные это признания. Все говорит за то, что на деле имела место бытующая в правосудии некоторых западных стран «судебная сделка».

Как указывает адвокат россиян Антонио Лоренсо Амадора, поскольку руководство Архангельского тралового флота поздно обратилось к услугам защиты (а ее могут предоставлять только местные юристы), избежать обвинения в участии в наркотрафике морякам не светило однозначно. А потому они предпочли срок в три года тюремного заключения вместо четырех с половиной, который им неминуемо грозил. Поскольку они сидят за решеткой после ареста уже год, реальный тюремный срок может свестись к двум годам с небольшим. Кроме того, адвокаты могут попытаться добиться, чтобы пребывание в испанской тюрьме морякам заменили депортацией на родину. Останется лишь запрет на въезд на территорию Испании в течение нескольких лет. Стоит ли удивляться, что моряки признались?

Вообще-то не только странные признания, но и весьма мутная история. Напомним, что арестованные в Испании моряки находились на борту двух траулеров «Юозас Алексонис» (13 человек) и «Тралмейстер Могутов» (2 человека). Оба судна в 2004 году были присвоены мавританской компанией Societe de Promotion de la Peche. Позднее после долгого процесса победу одержали российские адвокаты и на судах подняли флаги России. Так они оказались в порту Уэльвы, где проходили ремонт перед возвращением на родину.

Моряки были лишены средств к существованию, жили впроголодь. А потому поддались соблазну за 100 евро поучаствовать в разгрузке с надувной моторной лодки на автомобиль некоего груза. Как писали уже из тюрьмы моряки, знай они о гашише, то стремглав убежали бы обратно на свои суда. Однако, увы, они согласились подработать. Их на микроавтобусах привезли ночью на берег к месту разгрузки. Но едва успели начать, как подъехали жандармы.

В одном моряки точно виновны: они не имели права без соответствующего разрешения испанских властей работать в Испании, кроме как на своих судах. И они признают, что знали об этом. Но искушение одолело людей. Примечательно также, что суд первоначально обвинил несчастных моряков только в нарушении правил страны, запрещающих им работать в Испании. Лишь через некоторое время их обвинили в наркотрафике, что стало для россиян неожиданностью.

Тем не менее можно сказать, что архангельским морякам еще повезло. В мае 1999 года испанские пограничники задержали в Атлантике сухогруз «Таммсааре» с 10 кг кокаина. Были арестованы 15 моряков – 10 граждан России, 3 Белоруссии и 2 Эстонии. И хотя адвокаты ссылались на то, что моряки не были в курсе того, что на «Таммсааре» перевозят крупный груз наркотиков (тем более что во время погрузки в городе Панама их отправили на берег погулять), им дали каждому по 10 лет. И они отсиживают этот срок, как говорится, от звонка до звонка. Зная такое, как не признаться, чтобы отделаться отсидкой всего в два года?

Между тем имеются прецеденты гораздо более гуманного отношения к морякам при подобных обстоятельствах. Так, в свое время власти США арестовали двух российских моряков на судне «Звезда Мару», которое перевозило 13 тонн кокаина. Однако в 2004 году американский суд (а он не менее строг в вопросе о наркотиках, чем испанский!) освободил россиян, сославшись на то, что они не были и не могли быть в курсе тайного груза на судне. Мало того, морякам оплатили возвращение домой.

И последнее. Можно понять, когда «судебная сделка», о возможности которой сейчас ведутся разговоры и в России, совершается с участником опасной преступной группы, который, часто с риском для жизни и здоровья, готов помочь в ликвидации этого сообщества. Оправдано, что его переводят в разряд свидетеля, в том числе и охраняемого, освобождая от наказания. Но практика уменьшения тюремного срока в ответ на то, что обвиняемый согласится с данными следствия, – совсем иное дело. Это уже дело, выходящее за рамки правового поля, своего рода индульгенция, что расследованию простят его огрехи и ошибки. Следствие в Испании весьма заинтересовано в этом. Ибо часто, когда проводится крупная операция, об этом трубят на весь свет, а когда начинается разбирательство, многих арестованных оправдывают, ибо следователи, как выясняется, перестарались, стремясь раздуть свои заслуги. Это серьезная проблема, о которой в Испании говорят много и настойчиво. И «судебные сделки» наподобие совершенной в Уэльве едва ли будут способствовать ее решению.

Валенсия