Гарсон бередит раны Испании

Следователь Национальной судебной палаты Испании по особо важным делам Бальтасар Гарсон обратился к ряду государственных и общественных организаций с просьбой предоставить в его распоряжение имеющиеся у них списки лиц – жертв франкистских репрессий. Это предварительный шаг к расследованию обстоятельств гибели людей, чего родственники убитых уже давно требуют от испанского правосудия.

Отчаявшись добиться своего, близкие репрессированных республиканцев обратились к Гарсону, авторитет которого в Испании и мире весьма высок. Именно он стал в свое время инициатором судебного преследования бывшего чилийского диктатора Аугусто Пиночета, а также военных диктаторов Аргентины и ряда других громких дел. Гарсон внес вклад в то, что в Аргентине и Чили стали успешно вестись поиски безымянно захороненных останков жертв военных диктатур и исчезнувших во время репрессий людей. Соотечественники следователя потребовали, чтобы он занялся этим и на родине. Ведь в Испании во время гражданской войны 1936–1939 годов и в последующий период франкистского террора были уничтожены гораздо больше борцов за демократию, чем в Чили и Аргентине.

Правда, 31 декабря 2007 года парламент Испании принял закон об исторической памяти, но он практически не выполняется властями. Закон, в частности, предписывает установить имена всех жертв репрессий за годы гражданской войны и в последовавший период франкистского режима. Почему речь идет только о людях, павших от рук франкизма? Дело в том, что их противники, погибшие от рук республиканцев, еще до победы Франко и вскоре после нее были с почестями преданы земле, чему во всем мире, а в Испании особенно, придают огромное значение. В то же время сторонники республики и просто демократы-антифашисты, без суда и следствия убитые франкистами, так и остаются лежать в безымянных массовых захоронениях. Среди них, в частности, великий испанский поэт Федерико Гарсия Лорка, расстрелянный франкистами в августе 1936 года под Гранадой и похороненный в огромной братской могиле, где покоятся тысячи республиканцев.

Общеизвестно, и это никто не оспаривает, что и республиканцы физически уничтожали своих противников, без чего, к несчастью, не обходится никакая гражданская война. Однако таких жертв, как сейчас установлено, было гораздо меньше. Как сообщают многие историки, эксцессы в основном были допущены республиканцами в первые месяцы гражданской войны, когда они действовали в состоянии, так сказать, аффекта, приведенные в ярость военным мятежом Франко, однако позднее власти республики стали эффективно пресекать подобные действия. Франкисты же с самого начала уничтожали своих политических противников методично и хладнокровно, причем во все больших масштабах. Расширяя подконтрольную им территорию, они «зачищали» ее от всех инакомыслящих. А главное – режим Франко продолжал репрессии долгие годы после окончания войны.

По данным испанского историка Анхеля Виньяса, только в городе Валенсия, до победы Франко остававшегося в руках республиканцев, с конца гражданской войны и до 1946 года в безымянных могилах было погребено 26 тыс. убитых сторонников республики. Года два назад автономное правительство, возглавляемое консерваторами, среди которых немало тоскующих по временам франкизма, начало грузовиками вывозить их прах на свалки, пока не разразился шумный скандал.

С тех трагических событий прошло более 70 лет. Все это, казалось бы, далекая история. И могла бы уже забыться. Но этого не происходит. С каждым годом все больше испанцев (в первую очередь родственники жертв – сначала их дети, а теперь внуки и правнуки) обращаются к этой теме. Они по собственной инициативе и на свои средства проводят расследования, предпринимают раскопки братских могил, устанавливают личности погибших во время репрессий, хоронят их.

Но количество неустановленных и непогребенных жертв франкистов сокращается очень медленно. По данным английского историка-испаниста Пола Престона, число их достигает 180 тыс. Отметим: те несколько десятков общественных организаций, которые обратились к Гарсону, не требуют розыска виновных в осуществлении репрессий, да их и в живых почти не осталось – время делает свое дело. Теперь в Испании добиваются лишь того, чтобы республиканцы были установлены и достойно погребены.

Подавляющее большинство испанской общественности отреагировало на инициативу Гарсона положительно. Лишь те, кто испытывает ностальгию по франкизму, утверждают, что не следует «бередить старые раны». Их оппоненты возражают: раны не только не зажили, но с годами даже ощущаются все острее. Как пишет тот же Анхель Виньяс, «только полная правда о прошлом может принести настоящий мир и национальное согласие в стране, помочь решить вековечную проблему «двух Испаний», противостоявших друг другу на протяжении всей ее истории».

Валенсия