Андрей Терехов.
Переговоры президентов Франции и России продолжались более четырех часов.
Фото Reuters
Вчера президент Дмитрий Медведев дал войскам указание прекратить военную операцию в Закавказье. «Хорошей новостью» назвал это решение прибывший в Москву президент Франции Николя Саркози. Лидер страны, председательствующей в ЕС, обсудил с российским руководством французскую инициативу по урегулированию кризиса вокруг Южной Осетии.
Накануне в Вашингтоне на тему событий в Закавказье выступил президент США Джордж Буш, только что вернувшийся из Пекина, где он присутствовал на Олимпийских играх. Если в китайской столице Буш лишь кратко высказался на эту тему («Никто не хочет войны», – сказал он Владимиру Путину), то ныне американский президент говорил развернуто.
Хотя в одном случае допустил «бушизм» – перепутал Россию с Грузией.
Прежде всего Буш обвинил Россию в попытке свергнуть военным путем президента Грузии Михаила Саакашвили. И призвал российское руководство принять условия прекращения огня, на которые якобы уже согласился грузинский лидер.
Обвинения, выдвинутые Бушем в адрес России, ранее озвучил посол США в ООН Залмай Халилзад. На заседании Совета Безопасности ООН он сослался на разговор по телефону между министром иностранных дел Сергеем Лавровым и госсекретарем США Кондолизой Райс, несмотря на общее правило сохранения конфиденциальности таких дипломатических бесед. Лавров, утверждал Халилзад, потребовал «ухода» Саакашвили.
По словам Лаврова, он высказался за то, чтобы Саакашвили «ушел», однако не ставил это условием прекращения огня. При этом он раскрыл ту часть разговора, которую вряд ли захочет признать сама Райс. Оказывается, она просила россиян не применять к характеристике действий Грузии термины «геноцид» и «этнические чистки». «Почему?» – спросил Лавров. Райс оставила этот вопрос без ответа.
На наш взгляд, мотивы такой просьбы очевидны. Ведь подобные оценки могут стать основанием для предъявления обвинений в военных преступлениях и преступлениях против человечности. Кроме того, подобная просьба свидетельствует о возрастающей важности политических и дипломатических обменов, связанных с урегулированием, – в них оценка кризиса и его причин становится ключом к мерам по его разрешению.
Вчера в Кремле эти вопросы обсуждались между Медведевым и Саркози. Президент Франции прибыл с собственной инициативой. Перед этим поездку в Тбилиси совершил министр иностранных дел Франции Бернар Кушнер, получивший от Саакашвили подпись под документом о прекращении огня. Кушнер побывал также в Северной Осетии, где имел возможность встретиться с беженцами из Южной Осетии. Кроме того, известны высказывания Кушнера в ходе поездки в пользу европейских инициатив в урегулировании кризиса. Они нужны, считает министр, особенно в свете односторонней протбилисской позиции Вашингтона.
В условиях, когда оценка произошедшего выходит на первый план, американская дипломатия развернула информационную войну. Проявлением этой кампании стало сорванное вчера заседание Совета Россия–НАТО в Брюсселе. Оно не состоялось в связи с тем, что на заседание комитета по его подготовке не явилась делегация США. Показательно, что намеченная на тот же день встреча в штаб-квартире НАТО с министром иностранных дел Грузии состоялась.
Что думает по поводу произошедшего российская сторона? Вопросы на эту тему «НГ» задала постоянному представителю РФ при штаб-квартире НАТО Дмитрию Рогозину.
– Почему во вторник было отменено заседание Совета Россия–НАТО, анонсированное в понедельник?
– Решение заблокировано американской делегацией. Их представитель даже не появился на подготовительном заседании. Все пришли, его не было. Сослались на то, что, мол, непонятно, что у них там с процедурным вопросом, на отсутствие консенсуса по поводу того, что из себя представляет российская заявка об экстренном заседании Совета Россия–НАТО. Но наш представитель – мой заместитель Иван Солтановский сказал, что конфликт в Грузии – это не процедурный вопрос, а вопрос сугубо политический. Поэтому мы хотели бы провести пусть жесткий, но серьезный разговор о том, каковы причины этой агрессии Саакашвили, ее дальнейшие последствия. Но сейчас ситуация странная. Мы по-прежнему настаиваем на том, чтобы заседание состоялось. Пусть даже не сегодня, но я уверен, что оно все равно пройдет. Потому что уклоняться от этого разговора нельзя. И единственная причина, по которой, как мы понимаем, американцы предприняли данный демарш, одна: они не хотят в присутствии своих европейских союзников выслушивать мои сложные вопросы о степени их вовлеченности в произошедшее.
– Постпред России при ООН Виталий Чуркин сказал, что в Грузии находятся 127 советников только Министерства обороны США...
– Не только. Есть некоторые вещи, о которых мы даже не хотим спрашивать публично, а хотим поднять эти вопросы в закрытой аудитории. Заседания Совета Россия–НАТО проходят за закрытыми дверями и являются конфиденциальными.
– В дальнейшем США могут препятствовать работе СРН?
– Это зависит от всего комплекса наших отношений с американцами. Я понимаю, что они пытаются спасти Саакашвили. Хочу подчеркнуть, что некоторые европейские делегации заявили, что не возражают против немедленного проведения заседания СРН. Внутри самого альянса, видимо, отсутствует единый взгляд, как оценить происходящее на Кавказе. Для США сейчас крайне невыгоден любой серьезный разговор о том, как они готовили Саакашвили, как и с какой целью они его вооружали. Тем не менее это не спрячешь.
– Кто-нибудь из европейских партнеров во вторник поддержал позицию США?
– Нет. Такого не было.
– Какую первоочередную задачу вы ставите сейчас перед собой?
– У меня две задачи, которые я последовательно решаю. Первая – это дипломатическая активность и поддержание постоянного канала обмена информацией с ведущими делегациями в альянсе с тем, чтобы они мгновенно доводили позицию Москвы до своих столиц. Вторая – публичная дипломатия, обнародование фактов зверств и конкретных фактов, свидетельствующих о масштабах гуманитарной катастрофы, для западноевропейского общественного мнения. С понедельника у нас заработал пресс-центр. В понедельник я провел брифинг, во вторник брифинг тоже состоится. Они будут продолжаться на ежедневной основе.
– То есть интерес со стороны европейцев к информации российской стороны есть...
– Да. Мы собираем полные залы, пытаясь компенсировать геббельсовскую изящную ложь.
– На ваш взгляд, насколько в руководстве НАТО информированы о реальном положении дел в регионе конфликта?
– Я не думаю, что они хорошо информированы о происходящем. Некоторые вещи для них становятся откровением. И скажу честно: многие европейцы начинают морщиться, когда узнают о том, что случилось в Южной Осетии.
