Александр Игнатов
Сапатеро внушает избирателям симпатию благодаря своему оптимизму и готовности к диалогу.
Фото Reuters
На прошедших 9 марта выборах 10 из 92 политических партий сумели провести своих представителей в нижнюю палату испанского парламента. Две из них остаются там ведущими игроками. Это правящая с 2004 года Социалистическая рабочая партия во главе с Хосе Луисом Родригесом Сапатеро, которая добилась 168 мест (на 4 больше), и правая Народная партия Мариано Рахоя, увеличившая число своих депутатов на 5 человек, до 153.
Победителям не хватило семи мест, чтобы располагать в палате, насчитывающей 350 избранников, абсолютным большинством. Социалисты будут вынуждены вновь искать сотрудничества с маленькими, в основном региональными формированиями – каталонскими, баскскими, галицийскими и т.д. Причем наиболее ощутимое поражение потерпели ближайшие союзники ИСРП – социалисты Каталонии, чье представительство уменьшилось до трех, и коммунисты (Объединенные левые), сохранившие лишь двух депутатов.
Участие в выборах приняло 75% избирателей. Это высокая цифра для страны, которую многие объясняют драматическим событием, произошедшим в пятницу, – убийством в Мондрагоне бывшего муниципального советника Соцпартии Исайи Карраско, вызвавшим единодушное осуждение общества. И власти, и оппозиция обвинили в теракте баскских сепаратистов из ЭТА и призвали ответить на него на избирательных участках.
Результаты волеизъявления испанцев эксперты связывают с личностью Сапатеро – в кампании его образ внушал симпатию оптимизмом, откровенностью, готовностью к диалогу. Именно эти черты проявились в двух теледискуссиях лидеров ИСРП и НП, за которыми следили чуть ли не три четверти потенциальных избирателей. По опросам, 50% зрителей объяснения и планы главы правительства показались более убедительными, а сам он более точным и остроумным, по сравнению с 30%, поддержавшими его оппонента.
Однако путь будущего правительства не обещает быть легким. Прежде всего из-за постоянного противоречия между централизованным государством и националистически настроенными окраинами. Эксперты видят его подлинную причину в Конституции, принятой в 1978 г. после смерти диктатора Франко. Она стала своего рода компромиссом между консерваторами и армией, стоявшими за сохранение единой страны, и новыми политиками, возражавшими против возвращения монархии и поддерживавшими ренессанс регионов.
В законе появились, с одной стороны, право на автономию «национальностей» без какого-либо разъяснения, а с другой – территориальная организация в виде «автономных сообществ». При этом одни части этой своеобразной федеральной монархии (Каталония, Баскония и Галиция) были выделены как исторические регионы, каковыми другие не являются. В результате возможности открытого толкования Основного закона национальные элиты, как говорится, «побежали вперед». Понятно, что тем, кто был сильнее, – особенно каталонцам и, в меньшей степени, баскам и галицийцам, удалось добиться большего, что вызвало недовольство других регионов.
В ситуации, когда судьба будущих законов и экономической политики будет зависеть от поддержки парламентариев из Барселоны, дилемма распределения полномочий и средств между центром и регионами приведет к новым трениям. В условиях начавшегося спада экономики ситуация лишь обострится. Трудно предсказать, на что пойдут далее баскские националисты, но и тут после провала попытки переговоров с ними правительства Сапатеро никто не исключает новых неприятностей. И уж никак не поможет Мадриду в его непростых хлопотах по этой части «косовский прецедент».
Кстати, один из видных экспертов, профессор парижской Школы политических наук Сильвия Десасар де Монгайяр напомнила в связи с этим в интервью газете Le Monde предположение известного политолога США Збигнева Бжезинского, предсказавшего развал Испании после смерти Франко и развал Югославии после смерти Тито. «С Югославией он оказался прав, – заметила Десасар де Монгайяр, – боюсь, как бы ни сбылось его пророчество и в отношении Испании┘».
Наконец, не все благополучно у Испании в сфере экономики, хотя обе правившие по очереди политические силы – и социалисты, и народники – не считаются тут принципиальными противниками. Ибо ни появление отдельных гигантов («Иберия», «Телефоника», «Репсоль»), ни мощная поддержка Евросоюза – с момента вступления в ЕС в 1986 году Испания получила из разных фондов 200 млрд. евро! – за единичными исключениями не позволили стране создать отрасли с внушительной прибавочной стоимостью. Ставка на туризм к таковым не относится, а реальное строительство – с опорой на коррупцию – успешно разрушает побережье полуострова. Добавим к этому, что на создание и процветание крупных предприятий также влияют конфликты Мадрида с регионами.
