Рупрехт Поленц: «Москва играет мускулами»

В эксклюзивном интервью «НГ» председатель внешнеполитического комитета Бундестага Рупрехт Поленц разъясняет свои взгляды на проблемы ДОВСЕ и ПРО, говорит об уязвимости восточных границ НАТО, а также о позиции своего коллеги в Госдуме.

– Господин Поленц, 1 и 2 октября в Берлине состоится конференция стран ДОВСЕ. Каких результатов ожидает от встречи немецкая сторона как ее организатор?

– Мораторий России на выполнение ДОВСЕ насторожил всех европейцев. Мы рассматриваем этот шаг как заявление о готовности к конфронтации. Если вспомнить, как тяжело досталось нам разоружение, как трудно было восстановить баланс вооружений в Европе, можно сказать, что этот шаг отбрасывает нас назад. Однако мы надеемся, что во время неформальной конференции в Берлине удастся сблизить позиции. Мы хотим решать спорные вопросы не путем конфронтации, а путем диалога. И опыт показывает, что с Россией этого можно достичь.

– Некоторые немецкие эксперты подтверждают, что радар США в Чехии сможет глубоко просматривать российскую территорию, а ракеты ПРО в Польше приведут только к новому витку гонки вооружений. Не получается ли, что всем этим Россию провоцируют?

– Нет. Россия ни в коем случае не должна чувствовать себя ущемленной. Мы не раз говорили, что эти установки не нацелены против нее. Поэтому канцлер Ангела Меркель предложила обсуждать этот вопрос на уровне Совета Россия–НАТО. Те, кто полагает, что мораторий на ДОВСЕ – ответ на будущую систему ПРО, с помощью которого удастся предотвратить ее размещение, глубоко ошибаются.

– Как вы в этой связи оцениваете позицию России?

– Россия просто встала в позу. Повторяю, я бы не стал увязывать отказ от участия в ДОВСЕ с американской системой ПРО. Россия сейчас играет мускулами, ей хочется показать свое возросшее мировое значение. Это вполне понятно. Однако не стоит забывать, что страна в 1990 году взяла на себя обязательства по ДОВСЕ. Потом, в 1999 году в Стамбуле была подписана модификация основного соглашения. Россия обязалась вывести войска из Молдавии и Грузии. Но до сих пор этого не произошло.

– Какие претензии могут выдвигать страны НАТО, когда они даже не ратифицировали до сих пор ДОВСЕ? Кроме того, в Молдавии не располагаются стратегически важные вооружения.

– Спросите у молдавского населения, сколько там стратегических единиц и как они к этому относятся. Им мало не покажется. И потом, если мы рассмотрим защищенность границ НАТО, то можно констатировать, что именно ее восточные границы уязвимы. Есть Литва, Латвия, Эстония – новые члены ЕС и НАТО, а в основном по всей восточной границе у нас нет уверенности в безопасности.

– В Германии нередко высказываются мнения, что президент Путин придерживается конфронтационного курса по отношению к Западу. Вы согласны с этим?

– Я бы не стал так говорить. Но явно наблюдается его стремление перед уходом с президентского поста заявить о себе и о России. Иногда он делает это слишком топорными методами, которые вызывают оторопь и удивление европейских политиков. Хотя его позиция понятна – быть во главе сильного государства. Однако он не согласен идти мягким дипломатическим путем.

– Чего хотела бы Германия как член НАТО от России в вопросе ДОВСЕ?

– Германия – так же как и НАТО в целом – ожидает от России умения идти навстречу, искать пути решения сложных проблем с помощью диалога. Мы надеемся, что вопрос конвенциональных стратегических вооружений будет решен в пользу разрядки. Ведь неразумно было бы сводить на нет усилия предыдущих поколений политиков.

– Есть ли шанс предотвратить эскалацию напряжения в связи с ДОВСЕ?

– Конечно. Я думаю, у российского руководства хватит мудрости и воли решить этот вопрос путем компромисса. К тому же мы с Россией уже находили решения в очень сложных ситуациях. Российское руководство знает, что Европа и Германия нуждаются в сильной России. До сих пор между нами развивался плодотворный диалог. Те разногласия, которые у нас имеются сейчас, я бы не стал драматизировать.

– Не изменится ли, на ваш взгляд, российская позиция по ДОВСЕ после декабрьских выборов в Думу?

– Больших изменений мы не ожидаем. Хотя Путин еще не назвал своего преемника, вполне ясно, что им станет человек, который будет проводить его линию. Следовательно, и в российском парламенте больших изменений не произойдет. Поэтому нам надо находить компромиссы с той Россией, которая существует сейчас. Наша цель – взаимовыгодный компромисс. На этом мы и будем всегда основывать наш диалог с Россией.