Александр Игнатов С 16 мая, дня смены хозяина Елисейского дворца прошло ровно 100 дней – этот срок стал традиционным для подведения первых итогов правления страной. И 23-й президент Французской Республики Николя Саркози предоставил достаточно возможностей как для оценок, так и для реалистических предположений.
Хотя, пожалуй, самым важным итогом следовало бы считать мнение самих французов. По данным института ИФОП, удовлетворены деятельностью главы государства и его поведением 64% населения. Это лишь чуть меньше цифры, которую получил в свое время генерал Шарль де Голль после 100 дней своего пребывания у власти. Это при том, что он был выбран президентом не 53% голосов, как Саркози, а 67%. Почетное сравнение!
Но, рассуждая об успехах нового лидера, стоит обратить внимание на выполнение им данных перед выборами обещаний и наличие собственного стиля.
Что ж, получив в Национальном собрании не просто большинство, а конституционное большинство после перехода на его сторону нескольких депутатов-центристов, Саркози успел к началу августа (летним каникулам парламентариев) провести три важных и весьма трудных законопроекта. Он понизил налоги, ввел обязательное сохранение минимальной государственной службы при всеобщих забастовках (иными словами, урезал забастовочное право мощных французских профсоюзов) и ужесточил Уголовный кодекс, весьма мягко реагировавший на первые незначительные правонарушения граждан.
Новый президент внес поправки во внешнеполитический курс, проведя отпуск с семьей в Соединенных Штатах (отпуск за границей до сих пор вообще считался неприличным для главы государства). Причем Саркози отправился к друзьям, живущим недалеко от поместья семьи Бушей в Кеннебанкпорте, куда президент США не мог не пригласить французского лидера отобедать. Таким образом, был сделан шаг к улучшению непростых отношений Парижа с Вашингтоном, в котором пресс-секретарь Буша Тони Сноу увидел шанс для «новой эры отношений с Францией». И в самом деле, вслед за этим в Багдад, впервые за многие годы, с официальным визитом вылетел глава МИД Франции – явное следствие смягчения Парижем критики действий США в Ираке.
Поездка через Атлантику, впрочем, и по форме, и по сути в очередной раз противопоставила политику Саркози «периоду застоя» Жака Ширака. Ведь «новый стиль» Елисейского дворца расценивается, скажем, в США и Великобритании как введение Парижа в логику глобализации, от которой Франция при предыдущем лидере безнадежно отставала.
Сам Сарко, как все давно называют президента, считает себя «собирателем», «не подверженным воздействию догм» и «чутким к новым тенденциям, в том числе центростремительному фактору в жизни общества». Значит, не случайно в его правительство наряду с соратниками по правой партии «Союз за народное движение» включены три оппозиционера-социалиста и один центрист. А вообще среди 15 министров – семь женщин, одна из которых впервые назначена на весьма ответственный пост министра экономики и финансов. Не менее любопытно, что должность госсекретаря по правам человека занимает 30-летняя чернокожая сенегалка по происхождению Рама Йад, а госсекретарем, ответственным за политику развития городов, стала мусульманская феминистка Фадела Амара. Разумеется, делается это с учетом нынешней «цивилизационной составляющей» французского общества (за последние 10 лет официальное количество иностранцев в стране сократилось на 9% за счет тех, кто получил гражданство Франции, а сейчас более 6% населения страны являются мигрантами в первом поколении).
Одна из заметных, хотя уже и не столь свежая идея Елисейского дворца – создание Ассоциации стран Средиземноморья, призванной содействовать сотрудничеству Юга Европы, Севера Африки и Западной Азии и вместе с тем, по мысли Саркози, помешать вступлению в ЕС Турции. Налаживанию отношений с этим регионом может способствовать нашумевшая акция Парижа по спасению болгарских медсестер от казни в Ливии. В этой истории приняли участие и сам Саркози, и даже его супруга Сесилия, выступившая, что также стало премьерой, в качестве помощника президента. Выкуп у ливийцев обвиняемых выглядел скорее цирковым номером, но завершился взаимовыгодным соглашением для всех, включая военную промышленность Франции.
Саркози заработал некоторые очки и на европейском направлении. Вместе с немецким канцлером президент сумел убедить лидеров стран – членов ЕС в необходимости принятия вместо 500-страничной Конституции, отвергнутой французами и голландцами, краткого варианта документа.
Если же говорить о российском векторе политики Саркози, то высказывавшиеся перед выборами в Москве опасения о возможном охлаждении двусторонних отношений по итогам 100 дней никак не подтверждаются. Такого взгляда придерживается и глава Центра французских исследований при Институте Европы Юрий Рубинский, который предвидит сохранение преемственности во франко-российских отношениях. Первый визита Николя Саркози в Москву в качестве президента состоится уже в сентябре.
