Александр Игнатов Поздним воскресным вечером 22 апреля у входа во французское посольство в Москве стояла толпа. Настолько разношерстная, что происходящее никак не походило ни на митинг, ни на дипломатический прием. В присланном мне приглашении говорилось, что посол Франции «имеет удовольствие пригласить на устраиваемый им вечер в связи с днем выбора президента». Количество собравшихся явно превышало обычное число франковедов.
Войдя в зал приемов, я увидел запущенную для гостей с киноэкрана государственную программу парижского ТВ, посвятившего весь вечер комментариям первых итогов президентских выборов. Она могла гарантировать нудный или, наоборот, горячий обмен мнениями как на экране, так и в зале. Всё свободное пространство зала заполнила говорящая в основном по-французски публика всех мыслимых возрастов.
Единственный повар-француз посольства Мишель Шевэ, наблюдавший за ходом угощения гостей, уделил несколько минут российскому журналисту. Зная нравы французов – спрашивать о выбранном кем-то кандидате равносильно столь же неприличному выяснению того, какую зарплату человек получает, – я поинтересовался, что хотел бы Мишель изменить в своей стране. «Больше порядка, – мечтательно произнес мой собеседник. – И может быть, это профессиональное требование. Любая кухня сравнима с большим кораблем, на котором необходим порядок. Иначе будет базар. Поэтому я предпочитаю тех, кто предлагает и способен навести порядок». Повар решил для ясности добавить: «Но не этого экстремиста Ле Пена!»
Приглашение проживающей в Москве французской колонии было способно превратить зал, еще не полностью убранный после состоявшегося в нем голосования московских французов, в ристалище политических споров, подогретых выставленными хозяевами вином и закуской. Тем более что разница в темпераментах и во многих позициях главных героев – Николя Саркози, Сеголен Руаяль, Франсуа Байру и Жан-Мари Ле Пена – была налицо. А страсть французов к политическим баталиям общеизвестна.
Выступление на экране каждого из кандидатов в президенты встречалось радостными возгласами той части публики, которая его поддерживала, и негативным «у-у-у» сторонников других партий. Но не более! Никто не выяснял отношений с «противником» и не рвался доказать всем свою правоту.
Вместо ожидаемых 300 гостей в посольстве, как сказал мне по секрету один из хозяев, собралось вдвое больше. Еще хорошо, что пришла не вся колония, состоящая из трех тысяч проживающих в Москве французов – негде было бы даже поместиться! Настоящая хозяйка вечера, супруга посла Полин де Лабуле, призналась, что «посольская машина работает как надо и ей не приходится вмешиваться в организацию вечера и в его ход», если, конечно, не считать «присмотра одним глазом». А в остальном, сказала она, «я здесь, чтобы отвечать на ваши вопросы».
Хотя цифры голосования французской колонии объявлены не были, мне удалось узнать, что 45% московских французов отдали голоса лидеру правых Саркози, 26% – центристу Байру и лишь 16% – социалистке Руаяль. Это заметно отличается от общефранцузских данных. И все же превратить финальный акт острой политической борьбы, разделившей Францию на несколько частей, в общий праздник французского сообщества в Москве – красивая идея и непростая задача. Выполнить которую полностью удалось послу Станисласу де Лабуле, начавшему свою работу в Москве несколько месяцев назад.
