Иван Грошков В эксклюзивном интервью «НГ» посол Ирана в Москве Голамреза Ансари комментирует ситуацию вокруг ливано-израильского конфликта и позицию Тегерана относительно ядерной программы страны.
– Господин посол, как вы оцениваете ситуацию вокруг ливано-израильского конфликта?
– Нынешние события на Ближнем Востоке свидетельствуют о формировании нового представления о ситуации в регионе. Оно сводится к тому, что сионистский режим больше не может продолжать свое существование на основе тех принципов, которыми он руководствовался в разрешении региональных проблем до сих пор. Ливанское сопротивление сломало уверенность этого режима в своей непобедимости. Эту действительность следует осознать и США, и другим государствам, поддерживающим Израиль. Дальнейшее содействие сионистам обойдется этим странам очень большими расходами, в том числе крупными финансовыми затратами. Кроме того, Израиль становится источником ненависти к США, а ливано-израильский конфликт лишь усугубляет эти настроения.
– Некоторые наблюдатели считают, что кризис на Ближнем Востоке имеет непосредственное отношение к кризису вокруг ядерной программы Ирана. Как вы это комментируете?
– По моему мнению, прямой связи не существует. Ядерная политика – это совершенно самостоятельная, независимая и открытая политика Ирана. Тем не менее не исключено, что среди целей, которые перед собой ставил Израиль, было и оказание воздействия на ядерную программу Исламской Республики. Несомненно, израильтяне заранее готовили план нападения на Ливан, искали подходящий повод. Возможно, и время для атаки Израиль подбирал специально, чтобы повлиять на события, происходящие вокруг иранского ядерного досье. Но, очевидно, у сионистов ничего не получилось.
– СБ ООН обязал Иран в течение месяца прекратить обогащение урана. Какие действия предпримет Тегеран по истечении этого срока?
– Иран является членом МАГАТЭ и Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Это членство дает четкое представление как об обязательствах, так и о правах государства. Некоторые государства стараются вывести вопросы, связанные с иранской ядерной программой, за рамки МАГАТЭ и ДНЯО и направить их в другие органы, которые не специализируются на этой тематике. Последняя резолюция Совета Безопасности ООН нацелена на то, чтобы лишить Иран возможности развивать мирные ядерные технологии, поэтому лишена всяких правовых основ. Речь идет о навязывании Тегерану политической воли США. К сожалению, международные организации в настоящее время превратились в политические инструменты в руках мировых держав. Несмотря на это, следует подчеркнуть, что развитие мирной атомной энергетики и иных мирных ядерных технологий является неотъемлемым правом Ирана, и мы будем продолжать работать в рамках норм, установленных МАГАТЭ и ДНЯО.
– Как вы оцениваете проект резолюции, распространенный в СБ ООН, по ливано-израильскому конфликту?
– Фактическое положение таково, что израильская наземная операция в Ливане потерпела поражение от ливанского сопротивления. Принятием такого документа США хотят сохранить престиж Израиля, утраченный в результате этого поражения. Поэтому реальная ситуация, сложившаяся в ливано-израильском конфликте, совершенно не отражена в этом проекте. Например, можно отметить такой момент, что в резолюции никак не оговаривается вывод израильских войск с ливанской территории. В ней четко прописана необходимость освобождения израильских заложников, но нет столь же четкого требования об освобождении ливанских заключенных, содержащихся в тюрьмах Израиля. Крайне расплывчата и формулировка, касающаяся разрешения территориальных вопросов. Иными словами, в целом эта резолюция подчинена задаче сохранить лицо Израиля. Иран выражает глубокое сожаление в связи с огромным числом жертв в Ливане. Тегеран всегда настаивал и продолжает настаивать на скорейшем прекращении огня.
– Иран официально заявляет о поддержке «Хезболлах». Оказывает ли Тегеран и материальное содействие группировке?
– Ливанское сопротивление пользуется широкой поддержкой внутри Ливана. Этой популярностью и авторитетом движение во многом обязано своей деятельности в социальной сфере: оно строит школы, содействует получению образования, медицинской помощи и так далее. И именно в этой сфере – социальной – правительство Ирана оказывает содействие сопротивлению. При этом иранская поддержка носит преимущественно интеллектуальный, а не материальный характер. Что касается обвинений в поставке вооружения, то они беспочвенны.
– Координирует ли Тегеран региональную политику с Сирией?
– С рядом стран в регионе, в том числе и с Сирией, у Ирана есть общие взгляды. При этом с Дамаском взгляды на региональные вопросы и трансформации совпадают, пожалуй, больше всего. И именно в связи с этой близостью позиций мы, конечно, консультируемся и координируем с Сирией нашу региональную политику.
– Проводит ли Иран консультации с российской стороной относительно ситуации в регионе?
– Россия при президенте Владимире Путине восстанавливает свое влияние как в глобальном масштабе, так и в исламском мире. Более того, о новом витке развития отношений между РФ и мусульманскими странами свидетельствует и получение Россией статуса наблюдателя в Организации Исламская Конференция. В то же время на Ближнем Востоке и в исламском мире в целом все сильнее становятся антиамериканские и антиизраильские настроения. Народ относится к США и его союзнику Израилю с большей ненавистью. И это, разумеется, стимулирует развитие более тесных отношений с Россией и координацию с ней всех наиболее важных региональных вопросов. В этом смысле РФ играет роль элемента, обеспечивающего баланс сил в мире. Конечно, мы надеемся на то, что Россия будет действовать в этой сфере более активно.
– Некоторые эксперты утверждают, что нынешний конфликт в регионе – первая в истории ирано-израильская война. Как вы комментируете это?
– Это не соответствует действительности. И уводит нас от решения реальных проблем. Те настроения в регионе и исламском мире, о которых я уже говорил - результат двойных стандартов, применяемых США к проблемам региона. Конечно, эти настроения возникли еще со времен Исламской революции в Иране и поэтому имеют исламские корни.
Американцы пытались приписать им только шиитское происхождение. Но к ливанскому сопротивлению присоединяются сунниты и христиане. Сопротивление подчинено одной общей идее: гегемония США и сионистского режима неприемлема. И Иран также разделяет этот идеал.
