Андрей Терехов. В Тегеране вчера ждали генерального директора Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) Мохаммеда Эль Барадея. Накануне его прибытия иранское руководство заявило о вхождении ИРИ в ядерный клуб. Это сообщение вчера комментировали во всех ведущих столицах. Наибольшую обеспокоенность проявили Вашингтон и Израиль. Москва сначала упрекнула Тегеран за «движение в неверном направлении», а затем снова напомнила о невозможности силового решения иранской проблемы.
Оговорка Ахмадинежада
«9 апреля Иран присоединился к клубу ядерных держав», – заявил на митинге во вторник президент страны Махмуд Ахмадинежад. Из его дальнейших разъяснений вытекало, что иранские ученые смогли добиться обогащения небольшого количества урана до степени, пригодной для использования в реакторах АЭС. По словам Ахмадинежада, в Иране полностью завершена в лабораторных условиях разработка технологии производства ядерного топлива и Тегеран твердо намерен применять ее в промышленных масштабах. Президент дал традиционные заверения, что «ядерные технологии служат мирным целям». Сославшись на то, что программу контролирует МАГАТЭ, Ахмадинежад заверил: «Иран намерен и дальше продолжать ядерную деятельность под контролем этой международной организации». В международной реакции на сообщения из Тегерана просматривается грань между экспертной оценкой реального состояния ядерной программы и политическим восприятием намерений иранских властей. Эксперты подчеркивают, что Ахмадинежад оговорился, сказав, что его страна уже вступила в «ядерный клуб». Официально в него входят Россия, США, Великобритания, Франция и КНР. Специалисты отказываются также поверить в то, что иранцы стали в полной мере обладателями технологий полного ядерного цикла, продуктами которого может стать как топливо для АЭС, так и атомная бомба. Иранские атомщики уже проводили эксперименты по получению обогащенного урана в крайне малых количествах. И нынешнее достижение практически не выходит за рамки того, что делалось раньше, сходятся во мнении эксперты.
Политическая призма иранской программы
Более любопытно и важно, как иранский «технологический прорыв» воспринимается сквозь политическую призму. Показательна неоднозначность реакции официального Вашингтона: сначала представитель Госдепартамента Шон Маккормак скептически высказался о заявлении Ахмадинежада, а позднее сотрудники Совета национальной безопасности «усилили» реакцию, отметив «угрозу международной безопасности, создаваемую иранской ядерной программой». Глава генштаба израильской армии генерал Дан Халутц также выразил озабоченность Израиля по поводу «нового вызова» со стороны Тегерана, но завершил свое интервью газете «Едиот ахронот» прогнозом о том, что иранцы могут обзавестись ядерным оружием не ранее чем через три года.
Москва реагировала иначе: вчера утром официальный представитель МИД России Михаил Камынин отметил, что действия Тегерана – «шаг в неверном направлении», который «идет вразрез с решениями МАГАТЭ и заявлением председателя Совета Безопасности ООН». «Надеемся, что Иран правильно воспримет озабоченность мирового сообщества и предпримет шаги по выполнению на практике документов МАГАТЭ. Эти решения включают призыв к приостановке всех работ по обогащению урана, в том числе научных исследований». Позднее министр иностранных дел Сергей Лавров несколько смягчил реакцию и дал понять, что Москва не видит повода для нагнетания страстей вокруг ядерной программы Ирана. «Что касается возрастания вероятности силового решения проблемы, то я убежден, что силового решения этой проблемы не существует. В этом с Россией согласны все страны Евросоюза», – сказал министр. По мнению Лаврова, «если такие планы и существуют, то они не смогут решить эту проблему, а лишь создадут опасность (создания) очага в регионе. А таких очагов там хватает».
Доклад для Совета Безопасности
По всем признакам, Эль Барадей оказался в Тегеране в момент, критически важный как для Ирана, так и всего мирового сообщества. Его визит в ИРИ должен послужить основой для будущего доклада по проблеме для СБ ООН. Документ Эль Барадей обязан подготовить до 28 апреля. Как известно, до сих пор глава МАГАТЭ придерживался той линии, что Тегеран пока не смог доказать исключительно мирный характер своей ядерной программы, но в то же время ситуация, связанная с ней, не переросла в кризис. Ныне ему предстоит сопоставить эти оценки с тем, что он увидит на месте.
Судя по заявлению главы Организации по атомной энергии Исламской Республики Голямрезы Агазаде, иранцам удалось получить низкообогащенный уран с содержанием 3,5% изотопа U-235. Он сообщил также о прогрессе в строительстве промышленных объектов топливного цикла: в настоящее время завершается строительство завода по обогащению урана в городе Натанз, начались подготовительные работы для производства тяжелой воды. Экс-президент страны Али Акбар Хашеми-Рафсанджани заявил кувейтскому агентству КУНА о запуске каскада из 164 центрифуг по обогащению урана. По его словам, имеются еще десятки центрифуг, что позволит вырабатывать ядерное топливо для АЭС.
Какую цель преследовало нынешнее заявление Тегерана? Некоторые аналитики полагают, что иранцы хотят заставить международное сообщество воспринимать их ядерную программу как уже свершившийся факт, с которым остается лишь смириться. Заявление Ахмадинежада также явно направлено на внутреннюю аудиторию (для подкрепления слов президента присутствовавшим на митинге продемонстрировали тонкую серебряную коробочку, в которой будто бы находился образец обогащенного урана).
Впрочем, самоуверенность Тегерана, очевидно, не одобряют в Москве. В приватных беседах российские дипломаты намекают, что иранцам вряд ли стоит надеяться на помощь России в СБ ООН, если они не прислушиваются к ее советам. На Смоленской-Сенной отмечают, что дальнейший подход к проблеме будет зависеть от доклада, который должен представить в СБ ООН глава МАГАТЭ.
Дарья Гармоненко