Алла Язькова Уход из жизни президента Ибрагима Руговы затормозил возможность принятия решений по наиболее острому для балканского региона вопросу – об окончательном статусе края Косово (Сербия и Черногория). Проблема Косово вот уже более полутора десятилетий остается реальной угрозой не только безопасности Балкан, но и стабильности в Европе.
В октябре 2005 года, после более чем шести лет международного управления краем, СБ ООН дал зеленый свет переговорам об окончательном статусе, хотя было очевидно, что при подготовке решений Контактная группа (США, Россия, Франция, Германия, Великобритания, Италия) столкнется с целым рядом трудно разрешимых в правовом поле проблем, прежде всего с несоответствием реального положения в Косово выдвинутым ранее условиям: «сначала стандарты, затем статус».
Необходимые стандарты до сих пор не достигнуты, но главным препятствием остается вопрос о самом статусе – будет ли Косово независимым государством или останется в составе Сербии и Черногории (или Сербии). Белград и Приштина занимают диаметрально противоположные позиции по данному вопросу.
Расстановка сил в Контактной группе и в СБ ООН окончательно неясна, очевидно лишь, что признаны неприемлемыми планы раздела Косово по этническому принципу.
И в европейском, и в российском общественном мнении за истекшие шесть лет так и не сформировалось четких представлений о том, что же на самом деле происходит в Косово и готов ли край к тому, чтобы принять на себя бремя независимости.
В преддверии переговоров о статусе Косово телевидение Приштины организовало серию дискуссионных передач, первая из которых была сфокусирована на проблематике безопасности в крае. Непосредственной причиной этого послужило резкое обострение положения в западном Косово в марте–апреле 2005 года, когда в результате ряда заказных убийств, целенаправленных взрывов погибли видные политики.
Был, в частности, убит Энвер Харадинай, брат бывшего премьер-министра, один из взрывов предназначался президенту Ругове, а другой разрушил офис оппозиционной партии, возглавляемой известным косовским публицистом и политиком Ветоном Сурроем.
В целом же после 1999 г., согласно данным Международной кризисной группы, погиб целый ряд активистов Демократической лиги Косово и членов парламента, в их числе ближайший соратник Руговы. Большинство преступлений не раскрыто, но их прямо связывают с деятельностью радикальных групп, сохранившихся после роспуска Освободительной армии Косово.
В дискуссии об экономическом положении края поднималась проблема отсутствия независимости как главного препятствия развития экономики, но при этом больше говорилось о неразвитой инфраструктуре, отсутствии железных дорог, неопределенности таможенного законодательства как о тормозе для инвестирования капиталов.
Экономическое развитие края подрывает коррупция и непрофессионализм предпринимателей, сказывается и сократившаяся международная помощь – с 958 млн. евро в 2000 году до 120 млн. в 2004-м. В результате усиливается отчуждение от властей, как местных, так и международных.
Участники дискуссии обошли молчанием ключевые проблемы, фактически низводящие Косово до положения «серой зоны», – наркоторговлю и торговлю оружием. Еще в 1990-е годы Интерпол выделил на карте Балкан жирным черным кругом косовское село Велики-Трновац. Там находится один из самых крупных в Европе центров наркобизнеса, отсюда наркотики, преимущественно героин, уходят в страны Европы, а полученная прибыль поступает в фонд приобретения оружия для созданного взамен распущенного ОАК Корпуса защиты Косово.
Одной из центральных тем теледебатов стала проблема «косоварской идентичности». «Косоварами» называют себя косовские албанцы, и сегодня их идеологами ставится в повестку дня задача создания отличной от албанской «идентичности» или «нации» – «косоварской», без чего, по их мнению, Косово не сможет получить и закрепить независимость.
В дальнейшем же они не исключают объединения всех албанцев, но только на базе государства Косово. Наличие в крае других этнических групп, прежде всего сербов, две трети которых (около 75 000) проживают в районах с преимущественно албанским населением, а также большое число перемещенных лиц, вынужденных бежать из Косово после 1999 г., во внимание не принимается.
Стремление к достижению независимости в известной мере объединяло косовских политиков, однако после смерти Руговы неизбежно обострение соперничества: предстоит борьба за должность председателя Демократической лиги Косово, затем – за пост президента и, наконец, за место главы делегации на переговорах о статусе края.
Согласно конституции, в случае болезни или смерти президента его замещает спикер парламента Неджед Даци, которого характеризуют как умеренного политика. Но согласятся ли с этим радикалы и не всплывет ли какая-либо неожиданная фигура? И смогут ли международные миротворцы в очередной раз удержать всплеск насилия в крае?
Переговорный процесс тем не менее запущен. И международным переговорщикам предстоит либо продлить международный протекторат, либо пойти по пути поиска формулы статуса Косово при необходимом сотрудничестве с Белградом.
И здесь стоило бы вспомнить о тех уже опробованных мировым сообществом вариантах статуса, которые намного больше, чем автономия, но меньше, чем независимость.
В мировой практике известно, например, такое понятие, как федератизм, предполагающий установление асимметричного типа взаимоотношений между субъектом и более крупным государством, его примеры – отношения США с Пуэрто-Рико или Гуамом.
Существуют также такие формы, как ассоциированная государственность и/или уния (Соединенное королевство Великобритании и Северной Ирландии). В качестве возможного варианта не исключена также перспектива создания общего экономического и культурного пространства с целью постепенной совместной интеграции в европейские и евроатлантические структуры.
