Евгений Григорьев. Сегодняшний визит Владимира Путина в Германию обретает важную символическую нагрузку. Его рабочий характер определяется подписанием соглашения о балтийском газопроводе. Политический же смысл и резон не может рассматриваться без учета возможного исхода германских выборов 18 сентября. Но вероятность смены вех на федеральном уровне не секрет. Так или иначе она будет фоном берлинских переговоров и встреч. В этой связи визит явно призван подтвердить, что российско-германские дела идут и, главное, будут идти «us usual» независимо от расклада партийных и коалиционных сил в Берлине.
Примечательно, что это по-видимому, вполне устраивает обе главные противоборствующие на выборах стороны. Тем более что программа визита предусматривает не только переговоры с канцлером Герхардом Шрёдером, но и свидание Путина с кандидатом ХДС/ХСС на канцлерский пост Ангелой Меркель. Хотя кое-где в немецкой прессе мелькает вопрос, не является ли визит за десять дней до выборов «помощью другу Шрёдеру», всерьез это не воспринимается. По крайней мере вчера со стороны влиятельных политиков подобных утверждений не было. К тому же встреча с соперницей канцлера может при желании тоже интерпретироваться как «помощь». (Кстати, и президент Франции Жак Ширак собирался навестить Шрёдера до выборов, но встреча в минувший вторник была отложена из-за болезни французского лидера.)
Один из немецких участников прошедшей в понедельник в Кремле трехчасовой беседы Путина с группой зарубежных журналистов и политологов поведал, как хозяин Кремля мотивирует свой визит: «Речь идет о балтийском газопроводе. Я приезжаю не для оказания помощи на выборах, – говорит он полуиронически, полусерьезно, – а также не для наказания восточных европейцев за их отделение от империи. Речь идет о безопасности транспортировки, диверсификации, уменьшении стоимости». Путин сказал, не упоминая имени Шрёдера, что увидится не только с обладателем поста канцлера, но и с кандидатом на этот пост: «В остальном интересы обеих стран дополняют друг друга. Обе хотят стабильности и мира. Масштабы и глубина сотрудничества хорошие. Это следует сохранять. Иного я не слышал ни от канцлера, ни от госпожи Меркель», – подчеркнул Путин.
Принципиальный консенсус основных политических сил Германии в отношении России легко объясним. Во-первых, это уже традиция, заложенная в рамках новых отношений между РФ и ФРГ Колем дружбой с Горбачевым и Ельциным и продолженная преемником христианско-демократического канцлера социал-демократом Шрёдером с Путиным. Если Меркель станет канцером, никаких причин сомневаться в продолжении этой линии нет. Сегодня она, вероятнее всего, сама скажет об этом Путину.
Во-вторых, и это существеннее любых заверений, за минувшие годы между нашими странами создана зримая экономическая сеть, возникло переплетение капитала и деловых интересов, утвердился энергофактор. В совокупности, не считая возможностей внешнеполитического взаимодействия, это по логике вещей не может позволять политикам Москвы и Берлина допускать провалы или серьезные откаты в двусторонних и европейских отношениях.
Экономические круги весьма ценят достигнутый уровень российско-германского партнерства и его дальнейшие перспективы. При этом совершенно очевидна важная роль, которую сыграли в этом деле активная позиция канцлера Шрёдера и его личный контакт с Путиным. Вот оценки председателя Восточного комитета немецкой экономике Клауса Мангольда, приведенные в его вчерашнем интервью влиятельной «Франкфуртер альгемайне». Один из крупных капитанов немецкой экономики подчеркивает, что «хорошие российско-германские отношения являются стабилизирующим фактором в Европе» и «их нельзя ставить на карту». Шрёдер «распознал стратегические элементы в энергетической политике и российско-европейских отношениях, важность которых требует особого качества отношений». В этой связи Мангольд выразил надежду, что «любое федеральное правительство» продолжит взятую линию с Россией.
Тем не менее в Москве не могут не задаваться вопросом, как будут складываться отношения с Берлином, если придется иметь дело с другой правящей коалицией. Российский президент и лидер ХДС знакомы не первый год. Так что контакты начинать с белого листа не придется. Совсем неплохо, если вместе с Шираком и Меркель в Европе стало бы уже два крупных лидера, владеющих русским языком, знающих русскую литературу, историю, а Москву с юности. Но в силу объективных причин отношения Путин–Шрёдер, их почти семейная дружба не могут автоматически перейти в такой же контакт Путин–Меркель. Плюс к тому в ее команде могут быть люди другого личного стиля, другого эмоционального склада, большей склонности к критике России в Чечне или «въедливости» в вопросах внутрироссийских дел. Может быть, ее внешняя политика будет сдержаннее насчет «тройки» Париж–Берлин–Москва, хотя начало такой конфигурации было положено еще при канцлерстве Коля.
В остальном накануне возможно «прощального» визита к канцлеру Шрёдеру никто и ничто не предрекает негативных сбоев в дальнейших российско-германских отношениях. Есть основания полагать, что и в случае перемен в Берлине они довольно быстро войдут в проложенную главную колею, а их формирование и продвижение традиционно останется в Берлине «прерогативой канцлера».
Конечно, замечает накануне визита немецкий обозреватель Роже Кёппель, «Путин не образцовый демократ. Конечно, по нашим меркам нельзя приветствовать его действия в Чечне или против политически амбиционированных олигархов. Но несомненно, что огромное государство выбирается из болота при бывшем сотруднике КГБ и обладателе черного пояса в правильном направлении. Будучи демократией, прочно связанной корнями с Западом, Германия обязана «как честный маклер» протянуть руку именно таким державам, как Россия».
