Евгений Григорьев. В Испании на этой неделе вступило в силу законодательство, открывающее возможность легализации более половины из 1 миллиона нелегально проникших в страну иммигрантов. В основном это выходцы из Эквадора, Колумбии, Марокко и Румынии. Правительство Хосе Луиса Родригеса Сапатеро сразу убивает этим нескольких зайцев. Во-первых, предпринимает гуманный шаг. Во-вторых, политически дальновидный. С одной стороны, хотя бы частично решается острая проблема миграции накануне предстоящего 16 февраля в Испании референдума по Конституции ЕС. В-третьих, как заявила госсекретарь Министерства по делам миграции Консуэло Руми, принимаемая мера важна даже не столько для определения точного числа находящихся в стране нелегалов, сколько для того, «чтобы отрасли экономики, в которых они заняты, вышли из тени».
Проблема ограничения миграции из Африки, Азии, Ближнего Востока, Латинской Америки и контроля над ней по существу зависла в ЕС. Министры внутренних дел стран сообщества регулярно обсуждают эту тему и выдвигают варианты ее решений. Среди них немало разговоров вызвала идея главы германского МВД Отто Шили организовать нечто вроде «лагерей отсева» стремящихся в Европу беженцев еще на дальних подступах к ней.
Главную трудность для комплексного решения представляют противоречивые интересы. Одни члены ЕС, как, например, Испания и Португалия, озабочены иммиграцией преимущественно из Алжира, Марокко и испаноязычных стран Латинской Америки. Великобритания – «пришельцами» из Азии и Африки, число которых увеличилось за годы правления кабинета Тони Блэра в три раза. В свою очередь, Германия и Скандинавские государства стараются не допустить свободного притока рабочей силы из стран Восточной Европы, в том числе новых членов ЕС.
С другой стороны, наиболее богатые и крупные страны ЕС объективно не могут отказаться от дешевой иммигрантской рабочей силы. Причем как для «чернорабочих» профессий, так и для высокотехнологических отраслей. Та же германская экономика просто не выживет без ежегодного притока 300 тыс. иностранцев, в том числе (при острой нехватке собственных) десятков тысяч квалифицированных специалистов для упомянутых производств. В целом Европа, по данным ООН, для покрытия нехватки рабочей силы должна импортировать в предстоящие четверть века 160 млн. рабочих рук.
В отличие от Испании в других столицах ЕС проблему иммиграции пытаются решать преимущественно рестриктивными методами. На днях в Брюсселе застопорили директиву, предусматривавшую свободный обмен рабочей силой на общем евросоюзном рынке услуг. Формальным поводом стал случай в Швеции, где работавшая по контракту бригада строителей из Латвии оплачивалась по значительно более низким нормам. Противники директивы заявляют, что она отрывает путь к «социальному демпингу», но на самом деле сплошь и рядом используя у себя иммигрантов, работающих за гроши, руководствуются интересами конкуренции.
В Германии, чтобы несколько «разрядить плотность» среди иммигрантов, лицам с двойным гражданством грозит утрата немецкого и высылка из страны. А обладателей двойного гражданства немало в русскоговорящей диаспоре ФРГ. Но еще больше в турецкой общине, где эта проблема затрагивает около 50 тыс. человек.
Великобритания тоже предпочитает возведение дополнительных барьеров перед иммигрантами. Министр внутренних дел Кларк представил на этой неделе парламенту «пятилетний план» ужесточения политики в отношении беженцев и переселенцев. Впредь в страну будут допускаться только иммигранты квалифицированных профессий и в зависимости от потребностей соответствующих секторов экономики. Разрешение на постоянное проживание они смогут получать лишь через пять лет при условии сдачи экзаменов по языку и истории Англии.
На этом фоне в столицах ведущих стран Евросоюза и брюссельской Комиссии чрезвычайно недовольны «испанской самодеятельностью». Но ничего реального, что могло бы решить проблему в комплексе, пока предложить не могут, и она остается для сообщества квадратурой круга.
