Саммит под прицелом

Открытие внешнеполитического сезона в России никогда еще не выглядело столь драматически. Терроризм впервые наложил очевидный отпечаток на саммит с участием президентов России, Франции и Германии. Встреча «тройки» в Сочи чуть не оказалась под вопросом из-за захвата в заложники в Ираке французских журналистов Жоржа Мальбрюно и Кристиана Шено. Президент Франции Жак Ширак смог прибыть в «Бочаров ручей» лишь вчера утром. Таким образом, у президента Владимира Путина и канцлера Герхарда Шрёдера, приехавшего, как и планировалось, в понедельник, образовалось время для неформального общения. Шираку, который лично посвятил немало времени проблеме с заложниками, в последние дни было сложно скрывать нервозность.

Террористический фактор не исчерпывается драмой с французскими журналистами. Саммит состоялся вскоре после гибели двух российских самолетов, шокировавшей многих европейцев. Именно на встрече с Шираком и Шрёдером Путин впервые назвал взрыв в качестве причины гибели лайнеров.

«То, что внутри самолетов был взрыв, – это факт», – сказал президент России на пресс-конференции в Сочи. Он отметил, что одна из международных террористических организаций, связанных с «Аль-Каидой», взяла на себя ответственность за теракты. Путин также заявил, что деструктивные элементы на территории Чечни тесно связаны с международным терроризмом и что Россия будет бороться с ними и дальше. В то же время глава государства заявил о готовности «продолжать диалог со всеми силами, заинтересованными в политическом урегулировании в Чечне».

Общественное мнение во Франции и Германии, как известно, неодобрительно смотрит на политику Кремля на Северном Кавказе. В то же время Шрёдер и Ширак стараются не афишировать данную проблему. Сочинская встреча привлекла особое внимание европейских СМИ в связи с тем, что она проходила непосредственно после выборов президента Чечни. Преобладающая оценка этого события выглядит на страницах западной прессы и в заявлениях политиков критически. Голосование в Чечне называют «победой кремлевского фаворита путем манипуляций», «выборами в лучшей советской традиции», итогом «сомнительных подтасовок» и т.д.

Наконец, с терроризмом так или иначе были связаны и такие важные темы, затрагивавшиеся в Сочи, как война в Ираке, Афганистане (где находятся и французские, и немецкие солдаты) или рост цен на нефть.

В Сочи Путин сделал очень важное заявление по Ирану, которое должно порадовать как его европейских коллег, так и США. Он сказал, что Россия «категорически против расширения клуба ядерных государств, в том числе за счет Ирана». «Нас, как и наших европейских коллег, и США, беспокоит то обстоятельство, что возникают вопросы по поводу иранской ядерной программы», – сказал Путин.

Еще до сочинской встречи объявлено, что одной из ее главных тем станет Ирак. С самого начала кризиса позиции Москвы, Парижа и Берлина в отношении Ирака совпадают. Россия, Франция и Германия демонстрируют готовность активно участвовать в восстановлении страны. Накануне встречи в Сочи Путин отменил эмбарго на поставки вооружений новой иракской армии. Берлин по примеру поддержки президентских выборов в Афганистане собирается предложить техническую помощь в организации парламентских выборов 2005 года в Ираке. Но все упирается в проблему обеспечения безопасности.

Сочинский саммит был уже третьей встречей «большой европейской тройки», родившейся в прошлом году как бы на общей платформе критического отношения к иракской политике США. Сторонники фундаментального атлантизма провозгласили это взаимодействие «осью Париж–Берлин–Москва», преследующей антиамериканские цели. Этот тезис гуляет и в связи с Сочи. Как писала берлинская «Вельт», немцы и французы «все еще мечтают о равном положении с Вашингтоном, которого они хотят достичь с российской помощью. При этом их мало интересует, насколько морально сомнительна эта новая форма тройственного союза».

Разумеется, никакого союза нет. Но три лидера продемонстрировали, что их сотрудничество выходит за рамки иракского конфликта. Ведь обсуждались также вопросы торгово-экономического взаимодействия России с Францией, ФРГ и в целом с Евросоюзом, проекты в сфере энергетики, транспорта и высоких технологий, а также сотрудничество по линии ЕС–РФ, реформирование ОБСЕ, ситуация в Закавказье, Киотский протокол.