Евгений Григорьев. Новый председатель Еврокомиссии Жозе Мануэл Дуран Баррозу приступил в Брюсселе к проведению ее еженедельных «неформальных сборов». Сам он был утвержден в июле Европарламентом. Остальные 24 члена нового состава Комиссии, которых Баррозу назвал на пороге августа, не могут чувствовать себя столь же уверенно. Они пока не прошли «страсбургское чистилище». Да и официальная «передача власти» новой Комиссии произойдет в Брюсселе только 1 ноября. Но время не ждет. Начиная с нератифицированной Евроконституции, проблем, достающихся Баррозу и его коллегам в наследство от кабинета Романо Проди, невпроворот.
Особенно остро сразу стал вопрос о финансовом планировании для расширенного сообщества на 2007–2013 годы. На первой «неформальной встрече» Комиссии ее председатель высказался за увеличение взносов шести стран-доноров в бюджет сообщества с 1 до 1,14% их ВВП. «План Баррозу» автоматически взметнул в Берлине возмущенные волны. Правительственные и оппозиционные партии в один голос ратуют за сохранение прежней квоты и отвергают «план Баррозу», сулящий ФРГ увеличение годового взноса в ЕС на 13, 5 млрд. евро.
Чрезвычайно щепетильна проблема нарушителей Пакта стабильности и роста в лице той же Германии, а заодно и Франции. Обе они превышают максимально допустимый бюджетный дефицит – 3% от своего ВВП. Другие члены ЕС бунтуют против такой безнаказанности «больших». Комиссар по вопросам экономики испанец Хоакин Альмуния, один из немногих, кто сохранил прежний пост в новом составе Комиссии, срочно готовит к 3 сентября модификацию упомянутого пакта.
Наконец, третье неотложное дело заключается в том, что необходимо определиться с «лиссабонской стратегией». Речь идет о решении саммита 2000 года в португальской столице, который поставил задачу превратить к 2010 году ЕС в «самое конкурентоспособное экономическое пространство мира». Выступая в Европарламенте, Баррозу поначалу объявил это приоритетом своей политики. Но кризис в большинстве стран ЕС не преодолен, оживление экономики пока весьма относительное, цены на энергоносители провоцируют новые трудности, а массовая безработица придавливает тяжелым грузом. Видимо, подробнее проанализировав реальную ситуацию, новый глава Комиссии теперь собирается дипломатично обратиться к соответствующим столицам с вопросом, не считают ли они целесообразным несколько отодвинуть срок достижения лиссабонской цели.
Впрочем, значительной части общественности и политических кругов стран ЕС пока не слишком ясно и то, насколько готова Комиссия Баррозу справиться с надвигающимися на нее вызовами. Внешне будущий «европейский кабинет» выглядит солидно. Вместе с председателем в нем три бывших премьер-министра, шесть экс-министров, ведавших в своих странах внешней или европейской политикой, а также три бывших министра финансов. Баррозу выполнил обещание предоставить не менее трети постов женщинам. Но «домашнее прошлое» комиссаров не гарантия успеха на сложнейшем поле ЕС.
К примеру, до сих пор региональной политикой в Брюсселе занимался опытный французский комиссар Жак Барро. По этой линии распределяется второй по величине (после сельхоздотаций) многомиллиардный отраслевой бюджет сообщества. Сейчас Жаку Барро поручено ведать только транспортом, а «региональное хозяйство» вместе с деньгами передается представительнице Польши Дануте Хубнер. Формированием бюджета ЕС будет заниматься представительница Литвы Далия Грибаускайте. Распоряжение гигантскими средствами сельхоздотаций доверено датчанке Марианне Фишер. За энергетику, а это тоже важнейшая сфера, будет отвечать венгр Ласло Ковач.
Конечно, особого выбора у Баррозу не было. Членов Комиссии предлагают правительства, негласно считая их «своей рукой» в Брюсселе. По существу, ему оставалось лишь распределить должности и полномочия. В такой Комиссии можно ожидать еще большего столкновения эгоизмов, подозрительности малых к большим, переменчивых коалиций при решении вопросов, не говоря уже о трудностях «утряски» политики со столькими столицами.
Прорисовываются и диспропорции, причем частично политического и идеологического свойства. Баррозу все-таки не решился входить в клинч с Берлином, который поддержали Париж и Лондон. Португалец ввел новый пост комиссара по промышленности и удовлетворил настояние канцлера Герхарда Шрёдера назначить на него немца Гюнтера Ферхойгена. Последнему негласно переданы даже некоторые функции координации намерений других коллег, затрагивающих сферы промышленности и конкуренции. Но «суперкомиссаром», вторым лицом в Комиссии, как это мыслилось в Берлине, Ферхойген даже с эполетами одного из пяти заместителей Баррозу все же не стал.
В дальнейшем это чревато «недоразумениями» между Берлином и Брюсселем. Вероятно, и Париж не слишком доволен положением своего комиссара, «брошенного» на транспорт с «утешительным призом» того же вице-президентства. Любопытно, что фактически первым «вице» Баррозу, отвечающим за дела Комиссии в его отсутствие, будет представительница Швеции Марго Вальстрем.
Сознательно или нет, выбор комиссаров на многие важнейшие посты, включая британца Питера Мендельсона, ведающего торговлей, отражает предпочтение тем странам, которые, как и Португалия при премьерстве Баррозу, оказали содействие американской интервенции в Ираке и послали туда свои контингенты. Этот уклон, как и подчеркиваемая Баррозу линия неолиберализма, может создать дополнительные трудности со стороны левых и левоцентристских фракций Европарламента при утверждении нового состава Комиссии.
В ближайшие пять лет своего председательства Баррозу собирается развернуть «поиск новых средств» для форсированного роста экономики, умножения рабочих мест, «без которого невозможен успех социальной модели Евросоюза». Попутно предстоит улаживать вопросы приема в ЕС Румынии и Болгарии, а также Турции. Актуальным остается развитие партнерства между Россией и ЕС, реализация совместных программ в рамках создания четырех общих пространств, включая экономическое и безопасности. Время покажет, насколько целеустремленно и инициативно «команда Баррозу» возьмется за практические дела, каждое из которых, по сути, неотложно.
