Дмитрий Суслов. Эндрю Качинс, директор Московского центра Карнеги (Москва – Вашингтон)
Прошедший год был самым трудным для российско-американских отношений с 2000 года – начала президентства Владимира Путина. Разногласия по Ираку весной 2003-го существенно охладили взаимоотношения, а серия осенних событий вообще выставила отношения в совершенно ином свете и вновь подняла волну дебатов о России в Вашингтоне.
В сентябре на энергетическом саммите в Санкт-Петербурге чувствовалась определенная эйфория, однако последовавший арест Михаила Ходорковского поставил идею «энергетического партнерства» под большой вопрос. Проведение, равно как и результаты парламентских выборов, не говоря уже о том фарсе, что имел место в Чечне, демонстрируют и то, что Россия, вероятно, становится менее демократической, и то, что Дума будет теперь в большей степени составлена из консерваторов и националистов, нежели в прошлом. Наконец, администрация Буша, равно как и европейские правительства, становятся все в большей степени обеспокоенными возрастающей агрессивностью российской политики в отношении таких стран, как Грузия, Молдова и Украина.
Николай Злобин, директор российских и азиатских программ, Центр оборонной информации (Вашингтон)
События последних месяцев в России укрепили в американской элите чувства разочарования, скептицизма и пессимизма в отношениях с Москвой. Идея стратегического партнерства практически полностью сошла на нет, а планы по энергетическому сотрудничеству воспринимаются в США с гораздо меньшим энтузиазмом, чем прошлой осенью. Две страны все труднее находят общий язык, более заметны расхождения в системах ценностей. Американский истеблишмент пришел к выводу, что в России победил капитализм, но проиграла демократия. Антироссийские настроения в Америке заметно усилились, многие полагают, что в России идет ослабление позиций западников и возможен ее постепенный возврат к имперской внешней политике. В повестку российско-американских отношений Вашингтоном теперь будут внесены три новых (отчасти позабытых) пункта. Это, во-первых, свобода прессы, демократические реформы и права человека в России. Во-вторых, необходимость создания честной и открытой атмосферы для бизнеса в качестве условия сотрудничества с США и получения американских инвестиций. В-третьих, согласование американских и российских интересов в соседних с Россией странах, например, в среднеазиатских государствах, Грузии, Молдове и так далее. Наиболее серьезный конфликт в наступившем году возможен здесь по поводу Украины. Российские компании, вероятно, все же получат доступ к иракским контрактам, однако двустороннее сотрудничество будет осуществляться лишь по отдельным вопросам без ориентации на стратегию.
Майкл Макфол, профессор Стэнфордского университета (Сан-Франциско)
В администрации Буша и в политическом сообществе США в целом есть два взгляда на недавнее развитие событий в России. Одни считают, что политика Путина есть отход даже от тех ограниченных завоеваний, которые удалось достигнуть в России в 90-х годах. Эта группа считает, что администрация Буша должна критиковать Путина и делать все, чтобы воспрепятствовать дальнейшему откату. Сторонники иного взгляда считают, что Путин обеспечивает преемственность курса. Демократии не было при Ельцине, нет ее и сейчас. Путин управляет страной так же, как предыдущий президент, а до него генеральные секретари и цари. С этой точки зрения США мало что могут сделать в плане продвижения демократии в России. Буш до сих пор следовал политическим рекомендациям второй группы. В своем послании о положении страны он заявил, что у США есть миссия продвигать демократию в мире. Однако по состоянию на сегодня он больше заинтересован в реализации этой миссии в Ираке, нежели в России. Это потому, что у президента есть и вторая миссия – борьба с терроризмом, и она для него важнее, чем продвижение демократии. В войне с терроризмом Буш разделил мир на союзников и противников – и никого посредине. И в этом черно-белом мире Россия находится на «белой стороне» – в роли союзника. Вот почему независимо от того, сколько бы его сотрудники ни выражали озабоченности по поводу автократических тенденций Путина, Буш останется преданным сторонником Путина, по крайней мере до следующих выборов.
