Евгений Григорьев. Новогодний барометр погоды в российско-германских отношениях не сулит ничего хорошего. Это следует из сообщений немецких СМИ. Сначала "Шпигель" оповестил на днях, что поступившая "нота из Москвы, в которой Германия обозначается как "бывшее вражеское государство", вызывает возмущение в МИДе и Ведомстве федерального канцлера". Затем "Вельт" сообщила, что "из Москвы веет холодом". В свою очередь, самая тиражная представительница качественной прессы ФРГ мюнхенская "Зюддойче цайтунг" усмотрела "ссору" в отношениях двух стран. Более того, по ее мнению, Москва "нанесла пощечину" немцам, и теперь "для предотвращения морального ущерба" срочно "необходимо вмешательство канцлера".
Источники "НГ" подтверждают, что нота российского МИДа действительно поступила в Берлин. Это был ответ на ноту посольства ФРГ в Москве, в которой оно "имело честь нотифицировать претензию на возвращение архива" бывшего министра иностранных дел Веймарской Германии Вальтера Ратенау.
Вальтер Ратенау - фигура в истории отношений наших государств знаковая. В 1922 году он подписал знаменитый Рапалльский договор Германии с молодой Советской Россией и многое сделал для развития двустороннего сотрудничества. Уже поэтому документы, связанные с его именем, небезразличны для российской исторической науки.
На конец войны их собственником являлся германский рейх, и "Архив Ратенау" был вывезен из Германии в сентябре 1945 года по распоряжению тогдашнего МВД СССР. Документы архива насчитывают более 70 тысяч листов. Несколько папок Борис Ельцин привез во время своего визита в Баден-Баден в 1997 году и передал Гельмуту Колю. Теперь немецкая сторона ставит "заявочный столб" на все.
Собственно говоря, это "все" давно скопировано и имеется в распоряжении немецких историков. Как поведал на днях один из издателей наследия Ратенау Вольфганг Михалка, "руководство архивного ведомства в Москве проявило себя очень кооперативно. В подтверждение доброй воли некоторые предметы были заимообразно доставлены в Германию, и их можно было видеть на выставках в Гейдельберге и Берлине".
Вопреки утверждениям немецких СМИ в ответе МИД РФ не было объявления документов Ратенау российской госсобственностью. Российская сторона только напоминала, какие существуют правила и процедуры при рассмотрении вопросов, связанных с культурными ценностями, перемещенными с территорий "бывших неприятельских государств". В частности, претензии должны выдвигаться не от имени посольства, а от правительства к правительству. Кроме того, если, к примеру, речь идет о претензиях наследников Ратенау, являющихся сейчас гражданами Швейцарии, то они по существующей процедуре должны быть представлены Берном.
Вообще проблемы, связанные с перемещенными культурными ценностями, которые в Германии упорно называют "плененным искусством", весьма щепетильны. В российско-германских переговорах по этим темам имеется немалый опыт. При наличии необходимых юридических и иных оснований дела решаются в духе добрых отношений. Так, недавно во Франкфурт-на-Одере были возвращены витражи церкви Мариенкирхе, представляющие собой большую религиозную и художественную ценность.
Но в вопросе об "Архиве Ратенау" в Берлине почему-то решили бить в барабаны. С подачи некоего "высокопоставленного правительственного чиновника" Москву обвиняют в попрании не только двусторонних договоров и соглашений, но и международного права. В ссылке на "бывшие неприятельские государства" эпитет усилен в немецком переводе словом "вражеские". И утверждают будто Москва приклеивает такое клеймо к нынешней ФРГ, т.е. едва ли не своему главному и весьма дружественному европейскому партнеру.
Не менее удивительно и другое. Ведь российская ответная нота поступила в немецкий МИД 17 ноября 2003 года! В некотором смысле (не в обиду будь сказано ее составителям) это прошлогодний снег. В декабре глава немецкой дипломатии Йошка Фишер даже не намекал на "Архив Ратенау" во время переговоров со своим российским коллегой Игорем Ивановым. До последних дней, как выяснилось, не была "в курсе" даже госминистр культуры Кристина Вайс. А сейчас эта тема объявлена "приоритетной". Неужто кто-то из чиновников затерял сначала российскую ноту среди груды бумаг и только теперь доложил начальству? В любом случае интересно было бы узнать, кто и с какой целью решил взгромоздить этот искусственный камень преткновения в российско-германских отношениях.
