Евгений Верлин. "Впредь КНДР не допустит Японию к участию в переговорах о путях разрешения ядерной проблемы, независимо от того в какой форме они будут проходить". Такое заявление сделал вчера официальный Пхеньян устами представителя МИДа. "Япония является лишь преградой для мирного разрешения ядерного вопроса между КНДР и США", - отмечается в документе, распространенном северокорейским агентством ЦТАК.
Таким образом, как считают наблюдатели, Пхеньян прореагировал на "все более враждебную позицию" японской стороны, которая проявляется в целом ряде практических сюжетов - от принудительных инспекций северокорейских судов, заходящих в японские порты (на предмет наличия на борту контрабандных грузов), до преследования в Японии пропхеньянских организаций. Раздражение северных корейцев вызвало и то, что официальный Токио попытался в ходе первого раунда многосторонних переговоров увязать ядерную проблематику с другими нерешенными вопросами двусторонних отношений и, в частности, с проблемой похищенных в свое время японских граждан.
Российский дипломатический источник в беседе с корреспондентом "НГ" расценил это заявление еще и как проявление недовольства Пхеньяна японской политикой в отношении ядерной проблематики в целом. Вместе с тем источник обратил внимание на то, что в переводе с корейского последняя фраза заявления звучит несколько иначе, чем на английском: "Впредь при обсуждении путей решения ядерной проблемы в любой форме мы не допустим вмешательства Японии". Так или иначе, угроза Пхеньяна - независимо от степени ее конкретности - "выдавить" Токио из процесса урегулирования ядерного кризиса на Корейском полуострове направлена скорее на то, чтобы добиться от японцев корректировки их позиции в желательном для Пхеньяна направлении.
Корректировка эта должна состоять не только в вычленении из повестки дня переговоров "двусторонки", но и в том, чтобы Япония не "бежала впереди паровоза", то есть не выступала в роли главного регионального глашатая и проводника задумок американских ястребов, стремящихся "удушить КНДР".
Однако демарш Пхеньяна вряд ли окажет сильное воздействие на позицию официального Токио. Ведь КНДР вынуждена сильно оглядываться на Китай. А премьер последнего Вэнь Цзябао, встретившись вчера на острове Бали со своим японским коллегой Дзюнъитиро Коидзуми и президентом Южной Кореи Но Му Хеном, договорился с ними координировать усилия для убеждения КНДР в необходимости остановить ядерную программу. В принципе, конечно, это не означает, что Пекин "расписался" в поддержке японской позиции, однако с большой долей уверенности можно полагать, что между Пекином, с одной стороны, и Сеулом и Токио, с другой, взаимопонимание явно повышается.
Что же касается очередного демарша Пхеньяна, то, как подчеркнул вчера президент Южной Кореи Но Му Хен, подобные действия лишь работают на ухудшение имиджа Пхеньяна в глазах международного сообщества. Но Му Хен высказал также озабоченность в связи со сделанным на прошлой неделе Пхеньяном объявлением о завершении переработки 8 тыс. урановых стержней, которые могут быть использованы для производства ядерного оружия.
Как известно, власти КНДР на протяжении этого года не скрывали, что страна намерена заполучить "даже еще более мощный, нежели ядерный, потенциал сдерживания агрессивных замыслов Соединенных Штатов". Теперь эти два сюжета (стержни и потенциал) корейские северяне как бы соединили в одно целое, в результате чего, по мнению российских дипломатов, заявления Пхеньяна стали приобретать все более откровенный характер.
Комментируя сложившуюся ситуацию, руководитель программы по нераспространению Московского центра Карнеги Александр Пикаев сказал "НГ", что Пхеньян скорее всего будет еще долгое время пребывать "в миллиметре от создания ядерного оружия", намеренно поддерживая атмосферу неопределенности по данному вопросу. Что касается гипотетической возможности военной акции США против КНДР, то она, как считает Пикаев, полностью исключена в ее "наземном" исполнении, а значит, остается лишь возможность нанесения ракетно-бомбовых ударов. Однако, убежден эксперт, американская разведка не имеет представления о том, где, в каких горах и пещерах могут реально располагаться северокорейские мощности по созданию ядерного оружия, а также само оружие (если таковое вообще появится).
