Евгений Верлин. Раскол между Вашингтоном и Москвой по иракскому вопросу чреват опасными последствиями для России. Об этом заявил "НГ" высокопоставленный представитель НАТО. По его словам, в данном случае Москва рискует гораздо больше, чем Париж, несмотря на то, что последний считается сейчас "наиболее ожесточенным недругом" Америки в иракском вопросе. Как говорит наш собеседник, "разногласия Франции и США - дело привычное, американцы давно ругаются с французами по тем или иным вопросам. С Россией же все сложнее...".
Действительно, президент Франции Жак Ширак весьма спокойно отреагировал на предостережения госсекретаря Колина Пауэлла о том, что применение Парижем права вето в Совбезе ООН "обернется серьезными последствиями для двусторонних отношений". Обе стороны явно исходят из того, что ссора из-за Ирака не может быть фронтальной и продолжительной.
Как представляется, в адрес России могут прозвучать гораздо более многозначительные предупреждения. Наблюдатели в Вашингтоне и Брюсселе полагают, что Россия должна очень внимательно взвесить, что принесет ей возможное ухудшение отношений с Америкой.
Заявление Игоря Иванова о том, что Россия проголосует против новой резолюции по Ираку, прозвучавшее в понедельник, было расценено в Вашингтоне как первое ясное указание на то, что Россия намерена идти до конца в своем противодействии военным планам США. Но грань, за которой недовольство Вашингтона может перерасти в открытое столкновение, грозящее разрушить формирующееся стратегическое партнерство России и США, довольно зыбкая.
Нынешний расклад в СБ ООН - когда США и Великобритания никак не набирают нужных для прохождения резолюции девяти голосов - сложился не только вследствие козней Парижа, угрожающего применить право вето, но и позиции России. Если бы, к примеру, удалось уломать Москву (хотя бы воздержаться), тогда с большой вероятностью за ней последовал бы Пекин, а французы, вполне возможно, остались бы в СБ в явном меньшинстве.
Ужесточила ли Москва свою позицию в отношении войны? Является ли это знаком того, что президент Путин и российский истеблишмент решили остановиться в своих "геополитических уступках" Вашингтону? Это лишь часть вопросов, которые породил обострившийся до предела диспут в СБ ООН.
По мнению "Вашингтон пост", противостояние между Путиным и Бушем по проблеме Ирака стало самым серьезным разногласием со дня 11 сентября 2001 года. Теперь, пишет газета, Путин уже не рассматривается как надежный партнер США, в итоге "представители администрации Буша грозят Путину какими-то неведомыми последствиями", если Россия заблокирует американскую резолюцию в СБ.
Последние контакты Кремля с Вашингтоном, по общему мнению наблюдателей, не обернулись для Москвы получением "гарантий" соблюдения ее экономических интересов в Ираке. Вчерашняя новость о том, что администрация США уже начала отбор компаний-подрядчиков для восстановления инфраструктуры в послевоенном Ираке (который идет лишь среди американских фирм), конечно, оптимизма российским нефтяникам не прибавляет...
Впрочем, представители администрации Буша и президент США лично никогда и не обещали Москве (подчеркивая, что, мол, это даже юридически невозможно) гарантий, все время повторяя, что лишь будут "учитывать" российские интересы. В этой ситуации Вашингтон вынужден в спешном порядке изыскивать хоть какие-то "кости" для Москвы. Спустя более чем десятилетие разговоров и обещаний сенат США приступил в понедельник к рассмотрению законопроекта, предусматривающего отмену пресловутой поправки Джексона-Вэника, на основании которой возможна дискриминация российских экспортеров.
Позиция Москвы внешне является последовательной: Россия против военного пути решения проблемы разоружения Ирака. Однако, как не раз уже бывало, Кремль все-таки может сказать свое последнее слово. Тем более что и Вашингтон с Лондоном взяли тайм-аут и скорее всего поставят на голосование проект силовой резолюции по Ираку лишь в конце недели. За это время Москве, возможно, посулят что-то новое и весомое (помимо отмены поправки Джексона-Вэника). И тогда все вновь может перемениться: Москва снимет свои возражения и даже озабоченности по поводу неизбежного.
Однако возникает вопрос: прибавляет ли это авторитета российской внешней политике и лично Путину. Быть в положении ведомого - то ли Западом, то ли какими-то скрытыми силами внутри российского истеблишмента - это всегда бьет по авторитету. Как международному, так и внутри страны.
