Сергей Лузянин После теплых объятий в Японии и Южной Корее пребывание в Китае несколько остудило дипломатический задор американского президента. Прямолинейность действий Джорджа Буша, явно готовившего атаку в Пекине по вопросам религиозных свобод, более широкого открытия китайского рынка для американских товаров и экспорта китайских ракетных технологий и вооружений "странам-изгоям", не преодолела там жесткой обороны, замаскированной улыбками и завораживающими китайскими церемониями. Единственным конкретным результатом стало решение двух лидеров о создании трех комиссий - по торговле, экономике, науке и технике.
Ключевая проблема, ставшая главным препятствием в переговорах, на наш взгляд, - это экспорт Китаем технологий двойного назначения и вооружений в третьи страны - Иран, Северную Корею и Пакистан. Остальные вопросы - антитеррористическая операция и Ирак, Тайвань, торговля, ВТО, арест католических миссионеров в Китае, движение Фалуньгунь и т.д. - имели лишь вспомогательное значение. По тайваньскому вопросу сторонами были подтверждены прежние договоренности. Что касается вопроса об Ираке, то здесь председатель КНР высказался кратко, но веско: мир в Ираке - лучше войны.
У американского президента был сильный козырь по ключевому вопросу повестки дня переговоров, доставшийся ему в наследство от клинтоновской дипломатии, - обещание Цзян Цзэминя ограничить продажу Китаем ракетных компонентов и технологий третьим странам. Однако либо этот козырь был бит в дискуссиях с китайским лидером, либо использован неумело. Так или иначе, но нового соглашения или, по крайней мере, последующих договоренностей по данной проблеме достигнуто не было. Возможно, что китайская сторона все же передала американцам свой список запрещаемых к экспорту товаров для его дальнейшего обсуждения экспертами. Однако Пекин, судя по всему, не собирается отказываться от своих обязательств по поставкам, взятым до ноября 2000 г., выдвигая встречное требование о снятии США их запрета на совместные коммерческие запуски космических спутников.
Некоторые российские СМИ вбросили на информационно-аналитический рынок версию о том, что якобы лидеры США и Китая заключили "сделку", по которой Пекин в обмен на программу широкой технологической и инвестиционной помощи обещал провести серьезный разговор с Пхеньяном, Тегераном и Багдадом по "разъяснению истинных целей Вашингтона". Более того, среди части экспертов складывается убеждение, что визит Буша в Китай знаменует собой начало новой дипломатии США, основанной на выдвижении таких предложений, от которых невозможно отказаться (списание внешних долгов, признание справедливости борьбы с внутренними террористами и др.) в обмен на поддержку американской стратегии по созданию новой модели мира.
Отметая возможность некой "сделки" Пекина и Вашингтона, следует обратить внимание на другое обстоятельство. На наш взгляд, в перспективе американо-китайские отношения (и визит Джорджа Буша лишний раз это продемонстрировал) будут испытывать влияние двух противоречивых тенденций. С одной стороны, еще более усилится экономическая взаимозависимость КНР и США, имеющих торговооборот в размере 120 млрд. долл. и связанных десятками миллиардов долларов инвестиций. Уже сегодня ясны пределы ухудшения этих отношений, за которые лидеры обеих стран не рискуют выходить даже в кризисных условиях (т. e. удары по китайскому посольству в Белграде, случай с американским самолетом-разведчиком, скандал по поводу "жучков" в самолете Цзян Цзэминя и др.).
С другой стороны, прослеживается тенденция скрытого "демонтажа" отношений, а также взаимного давления. Эти явления, видимо, порождены стремлением США и Китая пересмотреть, каждый в свою пользу, расстановку сил в мире, что автоматически приводит к расширению зоны политического риска между странами. Она же подпитывается действием как старых факторов (тайваньская проблема, Тибет, права человека в Китае), так и новыми обстоятельствами. К последним следует отнести обнаруженную Джорджем Бушем "ось зла" (куда, как известно, попали в основном союзники Китая - Ирак, Северная Корея), военное присутствие США в Средней Азии, то есть на западных границах Китая; готовящиеся удары по Ираку и другим потенциальным странам-изгоям, что заведомо вызывает отрицательную реакцию Пекина; растущий китайский экспорт двойных технологий и обычных вооружений в страны третьего мира, заставляющий Вашингтон вводить санкции против отдельных китайских фирм, выход США из ПРО 1972 г. и планы создания НПРО и ПРО ТВД, охватывающие Тайваньский регион.
Границы этой зоны риска постоянно расширяются и во многом зависят от субъективных факторов - личностей лидеров двух стран. Причем Цзян Цзэминь демонстрирует спокойствие и осторожность, что нельзя сказать о президенте США. Что касается вероятного преемника Цзян Цзэминя, то американцы явно хотели бы видеть на этом месте некого "китайского Путина", прагматичного и одновременно либерально настроенного в отношении Запада. Большие надежды они связывают с 59-летним Ху Цзиньтао, который, возможно, в будущем году сменит 75-летнего председателя Цзян Цзэминя. В ближайшее время Ху Цзиньтао нанесет визит в США. А накануне саммита АТЭС в Мексике в октябре 2002 г. Цзян Цзэминь по приглашению американского президента посетит уже знакомое российскому лидеру техасское ранчо.
