Евгений Петров ВОТ УЖЕ три недели, минувшие после "черного" 11 сентября, Соединенные Штаты захлестывает шквал патриотизма. Сплочение нации - в целом достойный ответ американского народа на наглый вызов международного терроризма. Патриотическая решимость дать ему отпор смягчает боль сердец и душ от понесенных жертв в Нью-Йорке и Вашингтоне. Внешние атрибуты этого феномена - повсеместное пение американского гимна, расцвеченные звездно-полосатыми флагами дома и улицы, прославление героев нации и их подвигов. Политические последствия - взлет до небес рейтинга президента Джорджа Буша, тихое послушание оппозиции в лице демократов, свертывание критики Белого дома и заметная унификация голосов в СМИ. Но в патриотическом головокружении некоторые американские и неамериканские наблюдатели подмечают и опасные черты.
Как пишет из Вашингтона корреспондент берлинской газеты "Вельт" Уве Шмитт, "те, кто вроде эссэистки Сюзан Зонтаг или телесатирика Билла Маэра выделялся среди траура своим несогласием или сомнениями, немедленно подвергались яростным нападкам цензоров "от имени" здравого смысла народа". Ничего подобного не наблюдалось с 1918 года, когда суд в Монтане приговорил некоего Е.В. Старра к 20 годам тюрьмы за отказ поцеловать американский стяг. "Тот, - говорится далее в корреспонденции, - кто после ударов 11 сентября был исключен из всеобщих объятий, жил в Америке опасно, о чем свидетельствуют сотни нападений на американцев, "похожих на арабов", и ужасающее убийство сикха, совершенное якобы по ошибке одним "патриотом". А светловолосые и голубоглазые иностранцы обрели весьма поучительный опыт, когда во время спортивных мероприятий на них наседали с требованием либо петь вместе со всеми, прижав правую руку к сердцу, американский гимн, либо убираться восвояси".
Ура-патриотическая обстановка создает психологический прессинг и в военной среде. Некоторые военнослужащие, опасаясь долгой войны с терроризмом, хотели бы вернуться к гражданской жизни, сообщил на днях прессе Билл Галвин - руководитель вашингтонского центра "Совесть и война". После 11 сентября за консультациями в центр анонимно обратились около 2000 солдат и резервистов. Они не желают огласки своих намерений, ибо, говорит Галвин, "того, кто уходит, клеймят как антипатриота, причем не только в армии, но и дома".
На нездоровые изъяны господствующих настроений обратила внимание "Нью-Йорк таймс". Она предупреждает, в частности, против возникновения атмосферы, вызывающей воспоминания о годах маккартистской травли "за антиамериканскую деятельность". Как бы полемизируя с Бушем, заявившим, что "кто не с нами", тот с террористами, газета полагает, что террористам больше потворствуют посягательства на свободу мнений. Ибо, замечает колумнист Маурин Доуд, "как раз тогда, когда мы становимся объектом нападения, нам не следует подавлять то, что приводит наших врагов в бешенство от извращенной зависти, а именно - противопоставление идей, каким бы трудным и доставляющим головную боль ни было это дело".
Однако даже самые робкие попытки инакомыслия встречаются в штыки. Сюзан Зонтаг осмелилась лишь намекнуть на частичную американскую ответственность за ситуацию. В ответ известный консервативный обозреватель Чарльз Краутхаммер тут же обрушился на нее, утверждая, что ныне не время для распространения "отвратительного морального смятения". С ним полностью солидарен коллега по профессии Джон Подгорец. Он прямо-таки в духе былых советских публикаций о диссидентах причислил бедную эссэистку к "ненавистникам Америки", которые "презрительно несут вздор о политике этой нации, ее руководителях, экономической системе и глуповатых согражданах".
Неприятности не обошли и сатирика Билла Маэра, который поздно вечером ведет передачу "Политическая некорректность" по телеканалу АВС. Он провинился тем, что не стал в шоу 17 сентября называть террористов трусами. "Это мы были трусливы, посылая крылатые ракеты за 2000 километров, - неосторожно обмолвился он. - А оставаться в самолете, который таранит здание, что бы еще об этом ни говорилось, - не трусость". Последовала возмущенная реакция телезрителей. Ряд спонсоров отказался иметь в дальнейшем дело с Маэром, а часть местных передатчиков АВС, в том числе в Вашингтоне, исключила из своей сетки его программу. Автору пришлось дважды публично оправдываться, что он не собирался обижать "наших парней и девушек в военной форме", а лишь критиковал политиков, которые из страха "не позволили нашим военным выполнить свою работу".
Атмосфера, порожденная патриотической волной в США, побуждает к осмотрительности многих американских интеллектуалов. Карикатурист Гарри Трюдо изымает свои традиционные язвительные изображения Буша в ковбойской шляпе, но без головы. А Барбара Срейзанд вычеркивает на своем сайте антипрезидентские высказывания. И тот и другая, вероятно, в надежде, что это не навсегда.
Хотя - кто знает. Некоторые "антипатриотические" высказывания побудили представителя Белого дома Ари Фляйшера уже официальным языком власти предупредить американцев впредь "тщательно следить за тем, что они говорят и что делают". Последние три слова были затем вычеркнуты из стенограммы, но это, заметил упоминавшийся немецкий журналист, "не делает предупреждение Фляйшера о наморднике менее примечательным".
