По ливанскому варианту

НЕЗАДОЛГО до начала операции возмездия британский премьер Тони Блэр высказался за создание в Афганистане правительства, представляющего все основные этнические группы страны. Как известно, пуштуны - ядро талибов - составляют лишь около половины населения. В принципе подобные заявления делала и Россия. Но Москва подчеркивала и необходимость поддерживать Северный альянс в качестве законной власти. Накануне ударов по Афганистану он, опираясь почти исключительно на афганских таджиков, контролировал 10% территории. Британский же премьер, как представляется, считает альянс лишь одним (и скорее всего не главным) участником будущего правительства.

Такая позиция имеет особое значение. Англичане и американцы в Афганистане будут действовать скорее всего синхронно. Более того, кроме Москвы лишь Лондон имел в прошлом длительный опыт и взаимоотношений с этой страной, и попыток ее переустройства. С Афганистаном долго граничили ставшая британской колонией Индия и вошедшая в состав сначала Российской империи, а потом Советского Союза Центральная Азия. По обе стороны англо-индийской границы с Афганистаном проживали пуштуны (к знати которой принадлежали правители Кабула), а по обе стороны советско-афганского рубежа - таджики, узбеки и туркмены.

В ходе двух войн с афганцами в XIX веке Лондон столкнулся с двумя разными, но взаимосвязанными тенденциями. Прежде всего это объединение местного населения во главе с пуштунами под знаменем ислама. Кажущаяся извне хрупкой совокупность противоречивых интересов в отстаивании традиционного образа жизни превращалась в единое целое. В то же время усиление давления и дифференцированный подход к разным регионам, этническим группам и кланам вызывали к жизни процессы, грозящие взорвать страну изнутри. И завязнуть в бесконечной войне, и развалить Афганистан представлялось англичанам одинаково опасным, "работающим" на их тогдашнего соперника в регионе - Российскую империю.

В конце концов Лондон предпочел третий вариант. Установив контакт с Кабулом, он в обмен на отказ афганского монарха проводить самостоятельную внешнюю политику обязался не вмешиваться в его внутренние дела. Англо-афганскому компромиссу в немалой степени способствовало сближение Российской и Британской империй накануне и во время Первой мировой войны. Коммунистический переворот 1917 года в России оживил англо-русское противостояние. Воспользовавшись ситуацией, Кабул провозгласил полную самостоятельность "во всех внутренних и внешних делах". Вскоре вспыхнувшая третья война с англичанами ограничилась несколькими приграничными столкновениями. Надеясь на скорую смену власти в России, Англия временно признала независимость страны. Укрепление советского государства заставило Лондон примириться с новым статусом Кабула.

Особое значение здесь имело возникновение в рамках СССР на границах Афганистана формально независимых советских республик - Таджикистана, Узбекистана и Туркменистана. В этих условиях и взрыв антианглийского народного движения во главе с пуштунами под знаменем ислама, и дезинтеграция страны, казалось, автоматически способствовали бы продвижению мировой революции в сторону Британской Индии. Правда, в конце 20-х годов XX века интересы Москвы и Лондона парадоксальным образом совпали. Социально-политический кризис, возникший как следствие чересчур радикальных реформ правителя Кабула, привел к фактическому развалу Афганистана. Это представлялось опасным и для России, которая явно не хотела тогда отвлекать свои силы на юг, и Англии, опасавшейся за судьбу своих индийских владений.

Сегодня Лондон, который после Второй мировой войны, казалось, навсегда ушел с афганских границ, берет здесь на себя все более активную роль. Объективно учитывая и военно-политический потенциал Северного альянса, а возможно, и его тесные связи с Россией и Ираном, Англия пытается найти новых афганских партнеров. Но со времен свержения коммунистического режима никто, кроме талибов, не смог объединить почти всю страну. Их полный уход с политической арены может волей-неволей вновь привести к дезинтеграции.

Создание правительства основных этнических групп (за что выступает Лондон) в афганских условиях чревато возникновением нового Ливана. Как известно, в этой стране, созданной Францией из части бывшей Османской империи, накануне предоставления независимости местные религиозно-этнические общины получили законодательно закрепленное право на долю власти в зависимости от своей численности. Разные темпы рождаемости у различных групп и появление палестинских беженцев, резко нарушив сложившийся баланс, превратили страну в постоянный источник напряженности.

Не приведет ли создание полиэтнического правительства в Афганистане к сходному результату? В XIX, да и в XX веках Британская империя, соседствуя с ним, явно опасалась его распада. Сегодня расположенная на другом конце мира Англия такого исхода, возможно, и не боится. Однако другие государства, задействованные в борьбе с террором, могут придерживаться иных взглядов.