Русским американцам стало дышаться легче

Кабинет Буша не особенно волнуют проблемы русских американцев.
На фото: президент США Джордж Буш, министр обороны Дональд Рамфельд и министр торговли Дон Эванс.

ЕСЛИ говорить о присутствии России в США, то это, конечно, Калифорния. Заходим в Дом-музей самой знаменитой исторической личности Калифорнии генерала Валехо в Сономе. На пороге греется и давно уже грезит 16-летний кот, русская кличка которого Васька (официально это Ридж), а брошюры продает средних лет женщина, милая и приветливая Марша. Свое русское имя, Маша, она получила от матери - Натальи, которая все годы предостерегала дочь от разговоров о ее русских корнях - не так поймут, ведь русских боятся, по той же причине не позволила учить русский язык. Но он звучал в доме, так что нас Марша сразу же признала за своих соотечественников. Услышав русскую речь, сейчас же заговорила именно о своем русском происхождении и о том, как это прекрасно, что теперь Россия - друг, что там демократия и можно не бояться быть русской американкой.

"Сонома" - это слово из языка индейцев, искони проживавших в районе под Сан-Франциско. Оно означает "Лунная долина", точнее "Долина семи лун", поскольку именно такой был некогда эффект от лунного света в холмисто-горной местности, где обосновался Джек Лондон, где он написал свой знаменитый и по сей день удивительно актуальный роман "Лунная долина". Сонома же последняя в цепи калифорнийских миссий-гарнизонов, закладывавшихся испанцами как плацдарм для освоения этой прекрасной земли и покорения ее коренного населения. Правда, миссия в Сономе - единственная среди всех, которая была основана уже не испанцами, а только что перехватившими Калифорнию у Испании мексиканцами. Для нас же наибольший интерес представляет тот факт, что причиной срочного направления генерала Валехо, служившего в военном гарнизоне будущего Сан-Франциско, в Лунную долину для строительства там укрепления были наши предки.

Обитатели знаменитой крепости "Форт Росс", основанной на калифорнийском берегу Тихого океана русскими землепроходцами, спустившимися в Калифорнию со стороны Аляски, к тому моменту распространили свою активность вплоть до Сан-Францисского залива. На своем пути вдоль Русской речки (тогда она еще называлась Славянка) к Сан-Франциско русские основали город Святой Елены (Санта-Елена), дав новому поселку имя красавицы-дочери коменданта "Форта Росс". Продвижение русских было столь стремительным, что не могло не испугать мексиканцев, только что заполучивших Калифорнию в свои руки. Отсюда и срочное возведение крепости в Сономе - как бастиона против возможного наступления русских. Отсюда же и включение флага Российской империи в набор семи флагов, сопровождавших историю этого Калифорнийского графства.

Не с тех ли давних времен пошло знаменитое "Русские пришли!", уже в 60-е годы ставшее названием прекрасного комедийного фильма о "заблудившейся" у берегов США советской подводной лодке, о панике, охватившей на первых порах жителей, подготовленных к всевозможным ужасам пропагандой коммунистической опасности, о не меньшем страхе наших ребят-подводников, занесенных в воды "предполагаемого главного противника", и о чудесной человеческой способности понимать друг друга и идти на выручку в минуту не выдуманной, а вполне реальной опасности?

Обо всем этом то и дело невольно вспоминаешь в последние месяцы, когда, по оценкам многих аналитиков как с американской, так и с российской стороны, все чаще стали говорить о новом витке недоверия, о возвращении двусторонних отношений чуть ли не к уровню 70-х, о своего рода тупике и "бездорожье", когда и направления дальнейшего движения не видно. Настораживает своего рода удовлетворение, проявляемое либералами обеих сторон, спешащими накликать дальнейшее падение уровня отношений, неизбежное якобы не столько в связи с появлением у руля правления обеих стран нового руководства, сколько с его "консервативностью". Получается, что "сотрудничество" Клинтона и Ельцина обнадеживало и сулило светлую перспективу, а сотрудничество Путина и Буша... да возможно ли оно?

Тем временем уже в последние месяцы пребывания Клинтона у власти все чаще в США задавались вопросом: кто виноват в "утрате России"? Началось это задолго до волны скандалов со взятками в обмен на помилование не просто мошенников и проходимцев, но международного уровня преступников типа мультимиллионера Марка Рича, на многочисленных банковских счетах которого, как выяснилось, немалая доля и наших, российских, денег - чуть ли не 150 млрд. "вымыто" из России за период "конструктивного сотрудничества" находящегося в бегах от американского правосудия Рича с отечественной мафией.

В последние дни "смычка", имевшая место в течение восьми лет между разного уровня "успешно сотрудничавшими" друг с другом в рамках российско-американских отношений, внезапно проявилась в новом для здешних СМИ выражении: заговорили о "семье", образовавшейся вокруг Клинтона в годы его администрации. Дело отнюдь не ограничивается прямыми родственниками, такими, как брат Хиллари Хью Родом, получивший 400 тыс. долларов за лоббирование в деле помилования двух торговцев наркотиками, и брат Билла Роджер, наркоман, пытавшийся, но так ничего и не получивший за свое "ходатайство" по делу о помиловании 10 человек, замешанных в наркобизнесе. Заговорив о "семье" (на этот раз не "кремлевской", не "ельцинской", а Белого дома), имели в виду коррумпированность всей структуры администрации Клинтона, когда практикой стало за решением вопросов типа прошения о помиловании и смягчении приговора обращаться не в Министерство юстиции, а "прямо" в Белый дом.

Сегодня неприглядная картина предстала в столь четком виде, что ни один из самых ярых защитников неблаговидных поступков Клинтона из числа либералов уже не осмеливается выступить в его поддержку. Пользующийся совершенно особым уважением американцев бывший президент-демократ Джимми Картер заявил, что считает поведение Клинтона в деле о помилованиях, которым явно предшествовали огромные суммы взяток, "позорным".

"Позор" Клинтона стал причиной абсолютной поглощенности американских СМИ все новыми разоблачениями, связанными с только что покинувшим Белый дом президентом, так что на долю нового президента Джорджа Буша и его политических программ в буквальном смысле доставались какие-то крохи внимания. Тем не менее и из них можно было сделать вывод, что в сфере внешнеполитической стратегии работа новой администрации только началась. Видимо, тут правы демократы - новая администрация не решила для себя вопрос: что делать с Россией? Но ведь она не решила для себя и другие важнейшие вопросы, в том числе ближневосточный. Пока что (и это подтвердила позиция Пауэлла во время его встреч с руководителями арабского мира) очевиден один принцип внешнеполитической стратегии администрации Буша, который гласит: мы самые сильные, поэтому обязаны проявлять скромность в отношениях с другими, то есть не навязывать своих методов решения чужих проблем.

Еще накануне своего ближневосточного турне Пауэлл заявил, что едет на Ближний Восток с тем, чтобы выслушать предложения со стороны руководства арабских стран и Израиля по основному вопросу, представляющему опасность для региона, каковым является проблема Ирака. По заявлению новой администрации, США не должны выступать с собственной инициативой в двустороннем диалоге между Израилем и палестинцами, пока обе конфликтующие стороны не проявят явного стремления к возобновлению диалога и не выступят с собственными предложениями по урегулированию. Тем не менее Пауэлл, в том числе и во время визита в Израиль, подчеркивал необходимость снижения уровня насилия с обеих сторон, то есть занял позицию "равного удаления", что, как известно, было оценено Арафатом.

Поездка Пауэлла в страны Ближнего Востока проходила в особенно тяжелой ситуации, связанной с неудачно приуроченной к ней бомбежкой Ирака, которая, как здесь считают, явилась следствием давления определенных сил в Пентагоне на растерявшегося президента. Требование военных застало Буша, что называется, врасплох, а выдача президентской санкции на бомбежку абсолютно смазала эффект чрезвычайно важного визита в Мексику, сулившего столь много лично Бушу (как президенту). Пауэллу же помимо недовольства лидеров арабского мира "ни к чему не ведущей, наносящей лишь вред населению страны" американской стратегией в отношении Ирака (к чему он был готов) пришлось столкнуться с массовыми демонстрациями протестующих против бомбежки Багдада в частности и против санкций США в отношении Ирака в целом.

В такой ситуации состоялась первая личная встреча Пауэлла с Игорем Ивановым, которая произошла в Каире. Известно, что в течение 90 минут, когда главы внешнеполитических ведомств общались друг с другом в отсутствие своих помощников, ими "начерно" был обсужден самый широкий круг вопросов, и прежде всего то, что касается НПРО, российских контрпредложений и стратегии в отношении Ирака. Вовремя, как видно, подоспели и сведения, полученные германской разведывательной службой, относительно готовности Ирака спустя каких-нибудь два года производить собственное ядерное оружие, к 2002 году обладать способностью нанести удар по соседям с применением химического оружия, а к 2005 году - ракетно-ядерный удар по Европе...

Обращает на себя внимание, что все без исключения сообщения американских СМИ о визите Пауэлла на Ближний Восток начинаются с информации о его встрече с Игорем Ивановым. Отмечая существование принципиальных расхождений в позициях двух сторон по вопросу НПРО и стратегии в отношении Ирака, здешние обозреватели тем не менее делают упор на конструктивном характере встречи, на достигнутой договоренности о продолжении серьезного диалога, на той атмосфере взаимной симпатии, которую не сконструируешь искусственно в расчете на прессу.

Главы внешнеполитических ведомств двух стран договорились относительно возобновления работы групп специалистов для обсуждения проблем наступательного оружия и систем обороны. И, хотя эти группы были созданы еще при администрации Клинтона, очевидно, что в их работе предстоят серьезные изменения.

Сегодня американские СМИ много пишут об изменении самого подхода новой американской администрации к отношениям с нашей страной. Хотя у внешнеполитических помощников Буша, возможно, и нет еще четкого ответа на вопрос: что делать с Россией? - тем не менее очевидно, что от прежнего, клинтоновского (олбрайтского, бергерского), направления ведения диалога с нами они отказались. Речь, по словам известного американского публициста Робина Диксона ("Лос-Анджелес таймс"), идет, таким образом, об отказе от взгляда на Россию как на "стратегического партнера", чья хрупкая демократия требует вливания средств для подкормки слабых ростков, в том числе и в форме стимулирования через прямой подкуп (хотя бы в виде международных кредитов или превращения для проформы "семерки" в некую "восьмерку"). Как отмечает в связи с этим профессор Стэндфордского университета Майкл Макфол (представляющий также Центр Карнеги, Вашингтон), особенность нового периода двусторонних отношений, которая отличает его от только что закончившегося, состоит и в том, что Соединенным Штатам фактически нечем сегодня подкупить Россию...

Создается впечатление, что российские СМИ в отличие, надо сказать, от американских стремятся всячески занизить значение первой встречи глав внешнеполитических ведомств наших двух стран в Каире. Это, мол, "не уровень", что, дескать, свидетельствует об отсутствии настоящей заинтересованности нового американского руководства в конструктивном диалоге. Тем, кто искренен в подобной позиции, нелишне напомнить об абсолютно аналогичной ситуации, которая в конце 1988 - начале 1989 г. крайне беспокоила советское руководство в лице Михаила Сергеевича Горбачева. Тогда (с уходом из Белого дома Рональда Рейгана и приходом нового президента Джорджа Буша-отца) в двусторонних отношениях внезапно возникла пауза, которая затянулась на четыре месяца. Не исключено, что у наших стратегов возникали серьезные опасения относительно дальнейшего развития событий, рождались сомнения в правильности исходной позиции руководства, решительно двинувшегося навстречу своему заокеанскому "визави". Однако выдержка окупилась сторицей - и спустя четыре месяца возобновившийся двусторонний диалог принес, как известно, столь богатые плоды, что и по сей день такие, как Марша из Музея генерала Валехо в Сономе, с гордостью вспоминают и открыто говорят о своих русских корнях и о том, что какое это счастье, что американцы перестали "бояться Россию".

Новому российскому руководству предстоит иметь дело вновь с Бушем - правда, с Бушем-сыном, однако, как уже всем ясно, почерк здесь вполне может оказаться наследственным. Тогда только что сформировавшейся администрации 41-го президента необходимо было время, чтобы "разобраться" в своих подходах к России, выработать стратегию и только затем начать действовать. Администрация 43-го президента, по общему признанию, формировалась необычайно быстрыми темпами, другое дело - выработка стратегии: это дело не терпит спешки. История показывает, что нередко и в международных отношениях выдержка решает все. Тем более что речь на этот раз идет о формировании таких двусторонних отношений, в которых мы никак не можем удовлетвориться "похлопыванием по плечу". В отличие от "либерального восьмилетия", когда Россия почему-то мирилась с постоянным напоминанием своего "друга" о том, что в мире осталась лишь одна "сверхдержава", а всем прочим, дескать, достаточно "славного исторического прошлого", дело идет о действительно серьезном - о взаимном уважении и признании не на словах, а на деле равенства участников диалога.

В своем интервью газете "Вашингтон пост" по следам встречи Пауэла и Иванова в Каире советник президента США по вопросам национальной безопасности Кондолиза Райс заявила, что США заинтересованы в "современной и сильной России как позитивной силе", что в долгосрочной перспективе они видят в России государство, "способное оказывать позитивное влияние на международную политику". По ее словам, "Россия - уверенная в себе, процветающая, демократичная - явится положительным прибавлением к международной системе".

Главные действующие лица внешнеполитической команды администрации Буша сделали, таким образом, свои первые шаги на шахматном поле российско-американских отношений. Встреча на более "высоком" уровне, при всем ее значении, должна явиться завершающим актом какого-то этапа взаимной притирки и взаимных договоренностей.