Гульбеддин Хекматиар готов снова стать премьером в Кабуле

- Сейчас зима. В этот период года из-за плохих погодных условий в Афганистане затихают масштабные боевые действия. Они, как правило, возобновляются лишь после того, как дороги и перевалы очистятся от снега. Поэтому до наступления весны сложившаяся в стране диспозиция не изменится.

Сегодня движение "Талибан" - основная военно-политическая сила в Афганистане, которая уверенно контролирует более 90 процентов всей территории страны. За спиной талибов стоят Пакистан, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты. Эти страны финансируют движение и оказывают ему военно-политическую поддержку. Особенно активны в этом вопросе руководство Пакистана, его спецслужбы. Именно они координируют всю деятельность талибов. И когда Исламабад говорит, что выступает за мирное урегулирование афганской проблемы и поддерживает все мирные инициативы по Афганистану, это не означает, что пакистанские власти откажутся от талибов и перестанут им помогать.

Вы знаете, что западная часть Пакистана находится под контролем пуштунов, молодежь которых в свое время рекрутировали в талибы. Возможно, вы знаете, что сохраняется проблема Пуштунистана. А именно: афгано-пакистанской границы не существует. Пакистан боится, что, как только он перестанет помогать талибам, те объединятся со всеми пуштунскими племенами и провозгласят западные районы страны, где они проживают, неотъемлемой частью Афганистана. Это будет означать начало войны с Пакистаном, которая ему совершенно не нужна в условиях, когда сохраняется кашмирская проблема. Поэтому Исламабад никогда не откажется от талибов. В Афганистане ему необходим тот режим, который он сможет контролировать и направлять в нужное для себя русло.

Насколько я знаю, главный вопрос для пакистанских властей в отношениях между двумя странами - это решение пограничной проблемы. Исламабад обещал талибам полную поддержку в обмен на согласие лидеров движения способствовать установлению межгосударственной границы по линии Дюрана. Однако в данном вопросе у талибов существенные разногласия с вождями пуштунских племен, которые веками привыкли считать западные районы Пакистана своими землями. Зная об этом, лидеры талибов, с одной стороны, продолжают вести двойную игру с Исламабадом, с другой - заигрывать с вождями пуштунских племен.

- Цель одна - сохранить помощь Пакистана и поддержку племен в борьбе против северян. Однако на севере Афганистана у пуштунов нет шансов на безраздельное господство, так как лидеры северных провинций при внешней поддержке из России, Таджикистана и Узбекистана не уступят талибам своих позиций.

- Единого антиталибского фронта в Афганистане нет. Есть вооруженные формирования Ахмад Шаха Масуда, в которые входят со своими малочисленными отрядами отдельные полевые командиры - узбеки и хазарейцы по национальности. В основном они противостоят талибам в северо-восточных провинциях страны. Есть разрозненные боевые группы Дустума и Малека, которые пытаются противодействовать талибам в центральных северных провинциях.

Что касается Хазараджата, то осенью 2000 года лидеры хазарейцев заключили мир с талибами и не ведут против них военных действий.

Поэтому я считаю, что не существует объединенной антиталибской коалиции, а сохраняют возможность сопротивления лидеры национальных и религиозных меньшинств, проживающих на севере Афганистана.

- На словах он существует, а на деле нет. Лидеры национальных и религиозных меньшинств Афганистана давно и хорошо знают друг друга. В их отношениях были и союзы, и предательство, но последнего было больше. Поэтому они не доверяют друг другу. Это недоверие и является основным препятствием для появления серьезного боеспособного альянса против талибов.

Кроме этого есть еще и внешние факторы, которые мешают их объединению. Известно, что Таджикистан оказывает помощь Масуду, а Узбекистан - Дустуму и Малеку. Узбекско-таджикские разногласия естественным образом отражаются и на тех в Афганистане, кого поддерживают Душанбе и Ташкент.

Наиболее дальновидным политиком я считаю Масуда, поэтому ему удается вести серьезное сопротивление талибам. Он дружит и с русскими, и с таджиками, и с узбеками, и с американцами.

Недавно он направил в США своего специального посланника - доктора Абдуллу, которому поручил встретиться с представителями новой республиканской администрации и ООН с тем, чтобы обсудить вопросы афганского урегулирования и заручиться поддержкой в вопросе создания в Афганистане правительства широкого народного представительства. Возможно, Абдулла попросит у американцев финансовой помощи.

Масуд в декабре 2000 года приветствовал решение Совета Безопасности ООН в отношении новых санкций против кабульского режима. В ходе встреч с представителями ООН, я думаю, Абдулла станет обсуждать возможные пути участия этой международной организации в переговорном процессе между враждующими афганскими группировками. При этом личность Ахмад Шаха Масуда будет преподноситься им как единственно возможная кандидатура, которая может выступать со стороны северян.

По моему мнению, эта поездка закончится ничем или появятся новые предложения с учетом того, что Москва и Вашингтон проводят активные двусторонние консультации по Афганистану.

Но я полагаю, что России не стоит слишком доверять США, так как они выстраивают политику на афганском направлении только с учетом собственных интересов. Россию же они хотят использовать для достижения своих целей путем вовлечения ее в афганские события.

В наши дни Россия продолжает политическую линию бывшего Советского Союза в Афганистане. Но такой подход ошибочен и не служит интересам обновленной России и стран Центральной Азии. Москве, Ташкенту и Душанбе следует пересмотреть свою политику на афганском направлении, так как нынешние участники межафганского конфликта не только исчерпали себя, но и не пользуются поддержкой населения Афганистана.

Если Москва внимательно проанализирует политику бывшего Советского Союза на афганском направлении, то она поймет, почему в Афганистане не затухает гражданская война.

Решение афганского вопроса лежит в плоскости новых подходов к урегулированию противоборства сторон в стране и зависит от гибкости и способности к политическому маневрированию всех тех, кто заинтересован в установлении мира и стабильности в Афганистане. Такие силы существуют. Это афганский народ, уставший и истощенный от многолетней братоубийственной войны, который уже не доверяет ни руководителям движения "Талибан", ни лидерам северных провинций страны. Это афганские политики, которые не приемлют военного способа решения проблем, у которых есть четкий план поэтапного мирного урегулирования в стране. Для реализации этого плана обязательным условием должно быть прекращение внешней военной помощи противостоящим сторонам в Афганистане с тем, чтобы те, кто станет воплощать в жизнь план мирного урегулирования, не оказались под новым ударом или талибов, или северян при поддержке извне.

К числу таких политиков я отношу себя и готов вступить в переговоры с руководством России на предмет вывода Афганистана из кризиса. В Иране, где я живу последние восемь лет, внимательно относятся к моим мирным инициативам.

В любом случае последнее слово останется за талибами. Они же после объявления СБ ООН новых санкций против движения "Талибан" предупредили о своем отказе от переговоров с оппозицией под эгидой ООН.

- Логика талибов проста. Раз они контролируют более 90 процентов территории страны, то это означает, что кабульский режим легитимен, а государство Исламские Эмираты Афганистана реально существует.

Условий северян для прекращения боевых действий в стране и ее мирного обустройства талибы не приемлют. Ни о каком широкопредставительном правительстве, с их точки зрения, не может быть и речи. Правда, талибы готовы найти лидерам северных группировок и хазарейцев посты в исполнительных и законодательных органах власти, но отдавать им портфели президента, премьер-министра, министров, спикера парламента и возможных других высших должностных лиц они ни при каких обстоятельствах не станут.

С моей точки зрения, вероятны три сценария развития ситуации.

Первый. Северяне соглашаются на условия талибов с их властью. В этом случае без ООН, ОИК и других международных посредников сами афганцы разрешают противоречия и начинают мирное строительство в Афганистане.

Второй, который поддерживаю я. Прекращение внешней военной помощи талибам и северянам как обязательное условие начала мирного процесса урегулирования в стране. Я вхожу в состав правительства талибов в качестве премьер-министра. Об этом я уже вел переговоры с талибами, и они сами предложили мне этот пост.

В течение двух-трех недель я решаю все вопросы с северянами. Наступает перемирие. Затем в течение одного-двух лет мы ведем подготовительную работу для проведения в стране выборов. Формулируем идеи формирования правительства, последующего государственного строительства страны, а также четко обозначаем основные направления ее развития и конституционные принципы. Вырабатываем предложения в отношении конституции, строя, государственной символики и языка.

Кстати, талибы настаивают на том, чтобы единственным государственным языком в Афганистане стал язык пашто. Думаю, что северяне с такой постановкой вопроса не согласятся. Но этот вопрос уже из разряда тех, которые можно решать без оружия в руках.

По завершении этой работы проводим выборы президента и парламента Афганистана. На этот переходный период я готов признать лидера талибов Мохаммада Омара в качестве главы государства. Избрание же будущего президента будет зависеть от воли народа, его выбора, когда он придет на избирательные участки.

Как вы поняли, этот план предусматривает мое возвращение на родину, но из-за отрицательного отношения к нему Вашингтона и Исламабада сейчас у меня нет такой возможности.

Третий. Все останется так, как есть сейчас. Талибы будут стремиться одолеть северян, а те при внешней поддержке будут вести оборонительные бои.

- Оно должно стать представительным с точки зрения присутствия в нем политических, религиозных и этнических лидеров страны. Народ будет решать, кто войдет в его состав. Как в любом государстве, правительство станет представлять исполнительную власть.

- Во-первых, это рост незаконного оборота наркотиков, контрабанды, что создает напряженность на границе Афганистана с северными соседями. Во-вторых, это большая вероятность того, что тысячи афганских беженцев, скопившихся на границе с Таджикистаном, в какой-то момент бросятся в реку Пяндж, чтобы спасти свои жизни от пуль талибов и их оппозиционеров. Для Душанбе такое развитие ситуации на таджикско-афганской границе принесет массу гуманитарных проблем. Это, так сказать, отрицательные последствия.

Но есть и положительные моменты. К ним я отношу рост мусульманского самосознания в странах Центральной Азии. Например, если говорить о Таджикистане, то во власть пришли лидеры исламских движений Тураджонзаде и Нури.

Члены запрещенной в Киргизии партии "Хезб-е-Тахрир" (Исламская партия освобождения - ИПО) пропагандируют идеи построения на территории Ферганской долины исламского государства. Их поддерживает и выступает с теми же лозунгами Исламское движение Узбекистана (ИДУ), также находящееся вне закона. Знаю, что с властями у этих партий большие проблемы. Но это внутренние проблемы Киргизии и Узбекистана, в которые не должен вмешиваться Афганистан.

Уверен, что сейчас Афганистан оказывает этим движениям помощь. В исламском мире братья-мусульмане обязаны помогать друг другу. Однако эта помощь не должна выглядеть как вмешательство во внутренние дела северных соседей.

- Насколько мне известно, талибы не отказывают в убежище сторонникам этих движений из Узбекистана и Киргизии. Финансовую помощь им оказывает Усама бен Ладен. Но я не слышал, чтобы в Афганистане этих людей было очень много. Возможно, несколько сотен, не более того. Существуют их базы, на которых они изучают Коран с тем, чтобы, вернувшись на родину, донести слова Аллаха до своих соотечественников. В этом я не вижу ничего плохого. Другое дело, что, пока в Афганистане дестабилизирована обстановка, кое-кто из экстремистских сил ИПО и ИДУ использует этот факт для подготовки боевиков в этой стране с тем, чтобы затем направить их в Центральную Азию. К этому я отношусь отрицательно.

Я выступаю за то, чтобы из Афганистана не исходила никакая угроза внешнему миру, но и Афганистан не был превращен в чью-либо опорную базу.

- Я с ним не знаком, поэтому у меня нет к нему как негативного, так и положительного отношения, кроме как к брату по вере.

Я знаю, что лидеры талибов настаивают на том, что им ничего не известно о причастности бен Ладена к террористической деятельности и у них нет на сей счет весомых доказательств, поэтому они продолжают его укрывать. В конце декабря в Кандагаре состоялось заседание центральной шуры, высшего органа талибской администрации, на котором было принято решение не менять свою позицию в отношении Усамы бен Ладена. Но так как его проблема существует и международное сообщество оказывает давление на талибов, то они предлагают варианты решения данного вопроса. Если доказательства его причастности к терроризму будут предоставлены талибам, то судьбу бен Ладена может решить специальный трибунал из богословов Афганистана, Саудовской Аравии и третьей мусульманской страны. Либо его можно будет выдать для подобного суда третьей мусульманской стране. Талибы также готовы принять делегацию ОИК, которая сможет контролировать деятельность бен Ладена в Афганистане.

Я слышал, что они очень ограничили его активность в Афганистане. Талибы лишили его средств связи, запрещают ему давать интервью журналистам и публиковать политические заявления.

Думаю, что талибы готовы решить проблему бен Ладена путем переговоров с теми, кто настаивает на его выдаче. Стоит только Вашингтону признать законность прихода к власти лидеров движения "Талибан" и объявить о начале официального политического диалога с ними. Но США, полагаю, не пойдут на такие действия.

Он нужен талибам и как финансовый источник, и как разменная монета. Ведь Усама бен Ладен - это не просто арабский миллиардер, это распропагандированный в исламском мире символ непримиримого борца за веру против кафиров (неверных).

Иными словами, пока международное сообщество не признает талибов, они его не выдадут. В то же время, пока они его укрывают, в глазах многих мусульман талибы выглядят защитниками мученика, от которого имеют дополнительный источник финансирования своей деятельности.

- Вся беда в том, что талибы - это малограмотные люди. Даже ислам они воспринимают и трактуют слишком ортодоксально. Из-за этого они навязывают афганскому обществу жесткие нормы поведения: запрещают женщинам учиться, работать, принимать участие в общественной жизни, мужчин лишают возможности свободного самовыражения практически во всех сферах мирной деятельности. Применяют против несогласных побои палками, пытки, устраивают публичные казни. Население Афганистана, которое проживает на подконтрольных им территориях, находится в страхе за себя и своих близких. Следствием проводимой талибами политики внутри страны можно считать рост недовольства среди мирных граждан и, конечно, в среде старейшин пуштунских племен.

- Я думаю, что у правления талибов в Афганистане нет никаких перспектив. Вопрос времени, кто и когда или вразумит верхушку движения, или придет ей на смену при активной и единой поддержке как всего афганского народа, так и международного сообщества.